Тотальность vs тоталитарность. И вновь о том, как важно различать.
Если Ваш собеседник оперирует словцом «тоталитарный» — знайте: он либо буржуазно-либеральный идеолог-манипулятор (и да, он хочет манипулировать Вами), либо он сам более-менее сознательный адепт таких манипуляторов.
Почему так категорично? Потому что так и есть.
Поясню.
Предикат «тоталитарный» если не ввели в оборот первыми, то, по крайней мере, закрепили, популяризировали, легитимизировали — то есть: дали этому словечку постоянный вид на жительство в науке либеральные социологи (Мангейм и Ко).
Их логика была проста: под супер-абстрактный термин всегда можно подвести всё, что угодно. Вот они и подвели под «тоталитаризм»: коммунизм, фашизм-нацизм и вообще все политические режимы, не соответствовавшие их понятию о «настоящей» (естественно, либеральной) демократии. «Всё, что не анархия — то фашизм» — только на либеральный выворот.
В тёмной ночи абстракций, конечно, все кошки серы — и можно конструировать любые противоположности, любые «социологические» анализы и синтезы.
Но истина конкретна.
И истина такова:
Во-первых: любая (!) власть — даже на заре истории, до возникновения государств — это всегда диктат.
Отвлечёмся от законов человеческих: закон всемирного тяготения — он ведь тоже диктует свои нормы, он действует тиранически. И даже отправляя корабли в космос, человек не отрицает этого закона, не ускользает из-под его длани, но лишь — диалектически — использует его.
Отсюда ясна глупость: записывать в «тоталитарные» режимы на основании «диктата». Тогда любой политический режим (например, в какой-нибудь Швеции), поскольку он хоть чем-то управляет — есть режим тоталитарный. Что, конечно, совершенная бессмыслица.
Во-вторых: конкретный характер режима всегда определяется простым вопросом:
кто и
над кем осуществляет этот диктат? И вот тут всё встаёт на свои места. И тогда у английской парламентской демократии с фашизмом общих «тоталитарных» черт будет много больше, чем у коммунизма. «God save the Queen, thе fascist regime!» — Sex Pistols знали, о чём поют.
В-третьих: считать режим «тоталитарным» только на основании того, что политический «дух» режима пронизывает всё общество (собственно, такой смысл «тоталитаризму» и придавал Джентиле, придворный философ Муссолини — и идеологический собрат «нашего» Ивана Ильина) — считать так, значит вновь впадать в примитивную абстракцию. Любой режим вырастает на почве конкретного общества, он воплощение его истории и тенденций (пусть их негативной стороны, неважно). И точно также, как историческое целое общества проникает суть режима — сам режим проникает собой общество. Это равно верно и про английскую монархию, и про Гвинею-Бисау. Опять же: так любой политический режим есть режим тоталитарный.
Итак, словцо это глупое. Ибо абстрактное до предела, ничего не объясняющее, бессмысленное.
Но те, кто дали ему прописку в общественных науках, эти либеральные социологи — разве они этого не понимали? Понимали, конечно. Но интересы идеологической борьбы первичны.
Лукач в «Разрушении разума» верно заметил: Мангейм и Ко боялись возможности реальной,
социалистической демократии на Западе и боялись её намного сильнее, чем фашизма — и потому пошли на эту фальсификацию: просто лишили социализм предиката «демократический», отождествили его с фашизмом — всё для того, чтобы на либеральном троне «демократии» единолично восседал англо-американский империализм.
Отсюда мораль истории: словцо «тоталитаризм» со всеми его производными следует выбросить на свалку идеологических отходов. Ибо это либеральная фальсификация и иррационалистический софизм.
Абстракции «тоталитарного» мы должны противопоставить конкретику тотального понимания, разумного мышления, всё схватывающего в его реальных связях и опосредованиях.
И тёмной ночи, в которой воют серые кошки «демократии» и «тоталитаризма» мы должны противопоставить свет логики, для которой единственно настоящая демократия есть социалистическая демократия.
#тотальность