Как известно, рождественская пора — то самое время, когда друзья и близкие встречаются, дарят друг другу подарки и просто заходят друг к другу в гости, чтобы вместе провести досуг. В связи с этим, Любовь Филипповна, я смею выразить вам крайней степени удивление и даже неудовольствие вашим исчезновением из нашего эпистолярного общения. Почта здесь доставляется чрезвычайно быстро, на погоду вынужденную задержку я тоже списать не могу…Ну что же, придется в одностороннем порядке рассказывать о том, как прошло Рождество у меня. В соответствии с вышеописанной тягой к людям в это волшебное время ко мне на порог явился сам Степан Андреевич, да не один, а со своим родным братом, Андреем Степановичем. Впрочем, я забегаю вперед, брат этот еще не был мне представлен. Степан Андреевич выглядел, как и всегда, и только повязка на носу, уже пожелтевшая, оттеняла его бледно-усатое лицо. — Борис Палы-ы-ыч! - радостно загрохотал этот маленький человек. Я тоже не перстом делан. — Степан Андре-е-е-ич! — прогромыхал я в ответ. — Борис Палы-ы-ы-ыч! — Степан Андреевич продолжал стоять на месте, широко раскинув руки для грядущих объятий. — Степан Андре-е-е-е-ич! — Борис Палы-ы-ы-ы-ы-ыч! — все не унимался Степан Андреевич. — Ну будет, голубчик, будет, — сказал я, подходя ближе, чтобы сгрести друга в объятия. — Экий вы торопыга! — хмыкнул в усы Степан Андреевич. — Вы, кажется, еще не знакомы с братом моим, Андреем Степанович. Андрей Степанович все это время топтался на месте в томительном ожидании. Выглядел он в точности, как Степан Андреевич, за исключением, быть может, носа. Как выглядит сейчас нос Степана Андреевича, вы меня понимаете, я не берусь сказать. Всё остальное присутствовало в полном объеме: все те же глаза, те же губы, те же усы и волосы. Да и руки, и спина были все теми же. Мы представились друг другу, обнялись со Степаном Андреевичем и прошли в дом. Андрей Степанович принес вместо подарка штоф хорошей водки. Мы его, не поморщившись, распили на троих, пока играли в вист. У меня и стол с сукном для такого припасен. Было, Любовь Филипповна, просто чудесно. Только, вот незадача — на утро Степан Андреевич пропал. Поначалу я надеялся на пропажу Андрея Степановича и повязки Степана Андреевича, но нос брата был уж слишком хорош, без единой царапины. Пришлось нам вдвоем начинать поиски. У меня мы все обыскали, даже заглянули к Соне, но искомого так и не нашли. Сейчас идем в село, вдруг мой друг там. Второй раз терять Степана Андреевича, я не намерен. С этим я и откланиваюсь, любезная Любовь Филипповна. Найдитесь и вы. К этому пожеланию я вам советую не хворать, пускай близкие вам люди всегда будут рядом, а свет звезды озарит ваш путь. С Рождеством! Ваш ищущий, Борис Павлович Н.
Любовь Филипповна, пишу, не дожидаясь вашего ответного письма, чтобы сообщить печальную весть-с. Мой гость оказался гостьей. Гостьей, совершенно не стоящей вашего внимания. Совершенно-с! Вам не о чем беспокоиться, поэтому я даже не буду о ней писать. А вот милый мой Степан Андреевич так и не явился. Да-с. Соня уже сготовила поросятину — большую свинью она не стала запекать, сказала «проблематично», и слава богу! Весь вечер я провел наедине с маленькой свинкой, бокалом, печалью и даже тоской. Соня отчего-то оттяпала нос бедной, запеченной с яблоками животине. Я ел этого поросенка и думал о Степане Андреевиче. Ваш-с печальненький голубчик, Борис Палыч Н.
Глубокоуважаемая Любовь Филипповна, благодарю за ответное письмо и за ту заботу, оказанную Степану Андреевичу вашим расположением и неравнодушием к его судьбе. Уверен, что он идет на поправку. Но из ваших слов я пришел к выводу, что, не смотря на длительное наше общение, вы плохо представляете внешность моего дорогого друга. Я с радостью опишу его вам. Делать в усадьбе в этот час все равно нечего. Уже велел Соне запечь свинью, и теперь маюсь из комнаты в комнату, все еще надеясь на скорый приход Степана Андреевича. Ну что ж, к его внешности. Ваше удивление по поводу того, как взрослый мужчина не смог отцепить от себя маленького рака, я объясняю незнанием его телосложения. Подчеркну, что я о Степане Андреевиче. Насчет рака, насколько я имел смелость обнаружить, вам все ясно. Спешу заметить, что мой друг слишком худощав для равной борьбы со сваренным раком. А его маленькие бегающие глазки — я по-прежнему о Степане Андреевиче — не способны устрашить членистоногих. Он все еще хромает после того случая на охоте, так что становится очевидно: в его ногах силы нет. А вытянутый подбородок и армейская выправка не играют никакой роли при проявлении борцовских качеств. Это все, чем я хотел с вами поделиться, дражайшая Любовь Филипповна. Захар объявил мне о прибытии гостя. На душе светло и радостно, губы незаметно для меня принялись насвистывать. Спешу его принимать. С этим я откланиваюсь. Ваш навеки, Борис Палыч Н.
За грамоту прошу заранее меня простить-с — по нелепой случайности учился я у приходского священника, который был малый дурной и лишаистый. Вот и письмо у меня с тех пор такое же дерганное-с и шепелявистое. Что я хотел рассказать-то? Вчера-с со Степаном Андреевичем отобедали заморскими раками. Панцири звонко хрустели, блестя под солнечным светом в обеденной зале, а Степан Андреевич все старательно морщил нос-ссс. Оказалось, он любил животину куда более православную, и неведомой зверушке предпочитал свинюшку обыкновенную. Что поделать, хозяина — то есть меня — обидеть не хотелось, и Степану Андреевичу приходилось возиться с подводным чудищем. Тут клешня-то у него и отъехала — у рака, стало быть — отъехала-с и заехала, громко клацнув, Степану Андреевичу прямо в нос, прищемив онный и доставив, тем самым, моему гостю необычайное беспокойство и неудовольствие-с. Говорят, Степана Андреевича было слышно до Тьмутаракани. Он вообще кричать был знатный умелец. Однажды, по осени, ходили мы на кабана, и ружье у меня было заряжено дробью… впрочем, я отвлекся. Так вот, кричал Степан Андреевич так, что звоном отзывались колокола у церковки по соседству-с. Прибежала Соня и стала помогать Степану Андреевичу: зацепилась кухарскими руками за рака и давай тянуть. Степан Андреевич, красный и мокрый от слез, сочившихся понятно откуда, в свою очередь, взмахивая руками аки лебедь крыльями, тянул что было сил в другую сторону. А мне еще щуку сушеную подали для прикуски — рыбу Степан Андреевич тоже нет-с, — ну я её взял и принялся ею лупить по раку. Степан Андреевич вопил все пуще и пуще. Мучились мы долго. Уж и солнце закатилось, пока не справились. Настал черед ужина. А на ужин Соня нам приготовила прекрасных черноморских крабов. Сегодня, боюсь и переживаю-с, Степан Андреевич не придет. Ваш Борис-с Палыч Н.
