#writober_день_первыйТема: лесной дух
… Ступни ног босых холодит россыпь кристальной росы, влагой оставаясь на коже, стекая стройными струйками по голеням и впитываясь в землю-мать. Озноб по телу прокладывает путь, словно стайка пауков, и вьёт свою сеть коварную на уровне грудины. Она вздохнуть пытается, да тяжело. Больно. Сердцу ли, лёгким, не скажет. Не знает. Но путь свой упрямо продолжает. Назло всем. Страхам, обидам, себе. Она ступает нагая по чёрному лесу, в поиске ответа. Ногтями больно в ладони впивается, сжимая руки в кулаке. Её трясёт, но не от холода. Деревья сторонятся, дают ей пройти и не тянутся даже ветками проказливыми, чтобы запутать, оцарапать, хлестнуть. Не могут издеваться они над потерянной. И без них ей тошно. Она доходит до поляны, усеянной отцветшими ландышами, и ягоды в свете мириадов звёзд рубинами на малахитовом полотне становятся. Она замирает. Вновь делает глубокий вдох, но воздухом, сладким, а не прогорклым, как привыкла, давится. Она запрокидывает голову, всматриваясь в ночь, и в уголках глаз её наливаются слёзы. Медленно, как соком ягоды наполняются. Вот только жаль, что не спелость это вовсе, а яд. Солёный, разъедающий плоть и дух. Она падает на колени, не в силах стоять больше, и закрывает глаза, прячась от сверкающих звёзд, которые знают и видят все, лучами пытаются дотянуться, но безуспешно. Всегда опаздывают на пару сотен лет. Она заходится в рыдании, захлёбывается в жалости к себе, пытается свернуться, но не удаётся, ведь болью медленно окольцовывается тело.
— Я не могу, я не выдержу. Почему всё мне? Почему всегда я?
Шёпот истеричный с губ поалевших срывается, как подбитая в небе лебедица. В нём сокрыто много больше, чем озвучено. И ненависть, и жалость, и желание наконец-то быть спасённой.
Она вздрагивает от жарких ладоней, опустившихся ей на плечи, но рыдать не перестаёт. Её холодное тело обдаёт тёплой волной, но до нутра не достаёт. Там лёд победить ей придётся самой.
— Ты сильная. Ты сможешь всё.
Голос древний, как лес, оседает на мыслях, светом впитывается в кожу, оставляя мягкие разводы.
Ей не легче. Она ведь сама это знает. Но она устала. Хочет сдаться. Опустить руки. Распасться на листья да ягоды. Остаться на поляне этой, чтобы после возродиться ландышем. Но она оборачивается, обнимает духа лесного и позволяет себе просто плакать.
Потом она встанет и пойдёт справляться со всем в одиночку. Но это будет потом. Сейчас она не одна…