Хвала предтечам.Книгу графа
Вольнея, кстати, рекомендую. («Руины или Размышления о революциях империи» были переведены советскими безбожниками-коммунистами и изданы в конце 1920-х годов. Скан есть в сети).
«Руины» — это не только важный документ интеллектуальной подготовки 1789 года, ярко иллюстрирующий то, каким образом идеологически готовятся революции, как возможность становится через такие сочинения необходимостью — уже этого было бы достаточно, чтоб обосновать значимость «Руин» — но это ещё и написанный изящным языком, с классическим галльским остроумием, диалектический трактат, важная ступень (к сожалению, у нас мало известная) диалектического мышления.
Уже из приведённого
отрывка ясно видно:
Вольней безжалостно препарирует старое общество, обнажая его антиномии. При чём, делает он это до Канта (заслуга первооткрывателя, на минутку), и, в отличие от Канта, он не замыкает открытых антиномий в сфере «чистого разума» (чистота которого сама есть идеологическая фикция), но откровенно демонстрирует их социальную суть, антагонистичную борьбу внутри существующего — классового — общества.
Но никто не может быть выше своей эпохи — можно быть лишь на её высоте.
Так и
Вольней: он остаётся (как и его немецкий двойник и одновременно антипод Кант) при этой неизбывной антиномичности. Синтеза у него нет.
Нет ничего проще — с высоты прожитых-и-продуманных человечеством столетий — снисходительно похлопать
Вольнея по плечу, приколов к лацкану его камзола бирку: «Рассудочно мыслил, до диалектического, разумного синтеза не поднялся».
Но это удел философских школяров; оставим детские забавы интеллектуально несовершеннолетним.
Мы же воздадим
Вольнею хвалу за его блестящую литературную аутопсию противоречий ancient regime — ибо без патологоанатомического диагноза умершего новое в мире не рождается. И да, синтез — после разложения, Гегель — после
Вольнея (и Канта).
Otium post negotium.
#Вольней #Кант #Гегель #диалектика