Обычно я лежу несколько часов в медитации, прежде чем сдаться и выбраться из-под одеяла за снотворным. Когда-то я могла засыпать почти в любом месте моментально, у меня было две техники для этого. Не скучаю по тем временам, так как часто засыпала я бесконтрольно. Я ложилась как попало в любой момент дня, или сидела, затем позволяла взгляду расфокусироваться, и тогда замечала, как быстро вращается мир и какие формы непостоянные. Как будто он в огромной лавовой лампе, а ты на карусели перед ней. Тогда я закрывала глаза и позволяла карусели унести меня этим вращением, позволяла черноте смыть меня куда-то вправо. Или же я концентрировалась на ощущении растворения в воде. Однажды мне приснился сон, как я тонула в солнечном море, бирюзовые воды и жемчужные пузырьки, блики на теле и белом песке где-то внизу и все такое. От меня вверх всплывала лента по руке. Я чувствовала себя спокойно, и я не ощущала тела. Я чувствовала себя любимой. Я отпустила ленту. Это ощущение, которое так и не забылось, иногда помогает мне войти в медитацию. Я объясняла четырехлетнему двоюродному брату, что я делаю, когда просто сижу спокойно с закрытыми глазами, и он сказал, что хочет со мной. Я дала ему технику, и он сказал, что он делает это, когда сидит на солнце и играет в облачко. Подумать только, как интуитивно он все понял, как он с легкостью нырнул в то, что мне пришлось выяснять долгим перебиранием техник, десятками статей, видеоуроков и книг и несколькими годами разочаровывающих попыток. Но я не завидую, потому что эта техника действительно хорошо работает. Приятно растворяться в тумане, хотя раньше мне спокойнее было разлагаться в земле. Секрет в том, чтобы не прилагать усилий. Это маленькое облачко, должно быть, было великим духовным наставником в прошлой жизни.
Теперь я пытаюсь следить за своей осанкой, потому что моя шея постоянно болит, а под лопатками щелкает. Так что я ложусь на спину, складываю руки на груди и слегка раскидываю в стороны ноги, как если бы я стояла в прочной стойке, чтобы колени были слегка согнуты, так как они постоянно болят. Осматривая изнутри свое тело, я ощущаю зажим в стопе, который отдается в пальцы и икру, и один в правом бедре, и боль в уставшей лодыжке. Я работаю над ними уже год, но пока не заметно улучшений. Я лежу, пока все тело не начнет болеть, везде и одновременно, игла в каждом нервном окончании, позволяю ощущению нарастать до абсолютной пытки, а затем это отступает. Своих мыслей почти нет, но, наблюдая черноту, я слышу чужие разговоры, и не ясно, духи ли мне шепчут или просто какие-то из моих субличностей несут свою чушь, какие-то из кусочков мозга, которые обычно игнорируются внешним шумом и сознанием, пытаясь выдать себя (и нас) за цельный разум. Слушая это, но не отвечая и не задумываясь, я позволяю своему языку закатиться и разуму онеметь, лишить меня способности формулировать слова. Затем я проваливаюсь глубже в свое тело, сначала куда-то в центр лба, в заднюю часть черепа, глубже в мясистый, перегруженный, слишком теплый мозг, оттуда в носоглотку, застреваю под куполом нёба на некоторое время, и меня всегда удивляет, насколько огромен наш рот. Это действительно слишком большая дырка в черепе, огромная пустота, как своды пещеры, и язык кажется лишним там, я не хочу ощущать его мышцы. Было бы лучше, если бы у людей был рот поменьше, потише. Может, мы бы не использовали его для лишних вещей.
Далее я проваливается в пищевод, в центр груди. Там я концентрируется, собирается, кажется крошечным, маленькая муха в монструозном помещении. Подумать только, насколько оно иногда просторное, это тело. Как этой слабой искре жизни, что еще осталась во мне, вообще удается так растянуться, чтобы заполнить каждый его сантиметр? Я не виню я за то, что оно постоянно уставшее. Его так мало, а этот гигантский робот такой тяжелый.
Но в конце-концов я выпиваю снотворное, скручиваюсь в клубок, обнимая пыльного кота-батона, и только тогда действительно могу уснуть.
#личное #колдунское
