Галковский о себеЯ вам могу показать систему своих пометок. Она выработалась очень рано. И, можете смеяться, но я ее взял у
Ленина. Потому что Полное Собрание Сочинений Ленина – там есть такая система пометок на полях. На полях вертикальные полосы. Мне это показалось удачным решением, потому что не портится текст книги.
В начале книги я всегда раньше, когда работал с книгами печатными, писал время, когда я стал читать, когда прочитал. Вот здесь, например, 40-й том Собрания Сочинений – я его читал с 12 июня по 21 июня 1982 года.
Если тема интересная, то несколько пометок. Я несколько черт вертикальных ставил – 3, бывает больше, если очень интересно. Если так – 1 черта, 2. И мелким шрифтом какие-то заметки, которые для меня важны и интересны. И всегда карандашом, потому что книга своя, но физически не могу я портить книгу. Чтобы в случае чего стереть можно было. Хотя, я думаю, сейчас как раз пометки-то гораздо более ценные.
Вот, например, Соловьев – сочинения Соловьева, историка, Сергея Михайловича. Вот та же самая система. Наверху есть дата – с 30 ноября 95-го по 24 января 96 года.
Тоже какие-то постоянно пометки. У меня все книги старого доинтернетовского периода испещрены этими пометками. Они мне помогают восстановить свои мысли, которые были во время чтения, и отчасти, особенно в ранний период, для меня это была форма диалога с автором. Я как бы ему СМСки такие отправлял. Мне было очень неуютно, потому что я действовал в состоянии абсолютного одиночества. Я такой тихушник и человек очень на самом деле замкнутый, скрытный и одинокий, что мне не присуще по моему характеру. По характеру я очень общительный и очень любящий общение, ценящий общение.
Но это было связано с политической ситуацией в молодости моей. Это было связано с тем, что я сын алкоголика. Дети алкоголиков – у них есть несколько вариантов развития. Один из них – это такие тихушники, потому что они стараются дома ни в коем случае не привлекать к себе никакого внимания, чтобы их было незаметно. Потому что любой контакт с родителями... А как правило, пьющий отец, непьющая мать. Но непьющая мать целиком посвящает себя борьбе с пьющим отцом. У нее нет уже никаких сил общаться нормально с детьми. И поэтому всё это общение бывает мало того что малопродуктивным, оно бывает безумным. Потому что за одно и то же действие совершенно разная реакция родителей. Могут отругать, могут за это же похвалить. И лучше не связываться.
Поэтому я такой человек, прикованный к своему пулемету цепью. Я когда услышал в ранней молодости, что были такие смертники, которые с пулеметом, я понял, что это я. Просто характер абсолютно такой. Что все уже ушли, бросили, забыли про этот пулемет, а он всё стреляет. Его ранили уже, у него там патроны кончаются, а он стреляет-стреляет до конца, пока не убьют.
И, как правило, дети алкоголиков очень неуверенные. Они не знают, что такое правильная жизнь и семейная жизнь. Они ее боятся. И они очень зависимы от внешнего одобрения. То есть при одиночестве они очень не уверены, им очень важна поддержка, что всё правильно делается, хорошо, отлично. И у них очень повышенное чувство вины. И в детстве их никогда не хвалили. Они все время себя корят за всякого рода неудачи, ошибки, относятся очень, гипер-критически. Это помогает, но, как правило, людей ломает. Такие дети часто не пьют. Но они все ломаются. Очень мало людей, которые в таком состоянии делают карьеру. Но один из них
Бернард Шоу. И конечно, его такая эксцентрика, шутовство – это тоже в значительной степени свойство алкоголизма отца, тоже такой путь – я по нему прошел. Потому что в школе я был как раз не таким тихушечником, а был классным шутом. А дома был очень тихий мальчик, целиком поглощенный чтением книг и лепкой из пластилина там, жил в своем внутреннем мире.
Фрагмент
стрима №7 «Полисная политота с Дмитрием Евгеньевичем» на ютубе,
vk-видео и
rutube.
