Ллевелин Повис, из сборника эссе «Вспоминая Землю», 1939 год «Наш обыденный ум алкает обыденного мира и успокаивается лишь тогда, когда может объяснить тайну и принять её как должное — тайну, дышать которой нам дозволено лишь недолго. Но представьте , что будет, если нашим духом вдруг овладеет состояние удивления, как будто мы внезапно перенеслись на землю с какой-то планеты, незатронутой зовом жизни. Человек, к духу коего я питаю глубочайшее уважение, частенько повторял, что молиться лучше всего прямо перед рассветом и сразу после заката. В эти трепетные часы победоносное солнце предстает перед нами во всей красе, и ночная тьма невластна над нами. Он объяснил мне, что этот секрет хорошо известен людям искушенным в оккультных науках, об этом говорится в религиях многих народов, и конечно же об этом прекрасно знали мудрецы Древнего Рима. Несомненно, в таком настроении духа, когда бремя неискупленной материи не так сильно тяготит нас, когда кажется вполне вероятным, что атомы объективной вселенной действительно охвачены таинственным трепетом, что наш мир проницаем для самых невероятных духовных явлений — тут даже самый отчаянный вольнодумец может вдруг услышать странные отголоски. Нам внезапно может завладеть одинокое эхо призрачной реальности, скрывающееся за реальностью навязчивой и столь хорошо нам знакомой. Причиной тому могут послужить самые простые звуки и виды, или даже самый обычный земной запах - жужжание пчелы в кустах за домом, влажный блеск белого камешка в линии прибоя, пышущий здоровьем запах изогнутой шеи коня, нагретой лучами солнца. Чаще всего что-то совершенно незначительное, поступившее к нам через наши непослушные органы чувств, внезапно будоражит нервы нашей психики совершенно необъяснимым образом, настежь распахивая двери в тайну, сокрытую в самом сердце жизни. Разумеется, возможно такой настрой духа лишь самообман, ибо никому не дано прожить полвека и не научиться с подозрением относиться к озарениям, которые наши органы чувств с готовностью подкидывают безыскусному сознанию наших страннических душ. Этот шепот слышит всякий: и стар, и млад. На много месяцев он стихает, а потом внезапно и удивительно ясно является вновь, словно ребенок, входящий в ворота сада с весенними цветами в руках. В такие моменты, пусть и на кратчайшую секунду, что длится не дольше прыжка форели из воды, не дольше взмаха крыльев зимородка, мы точно убеждены в том, что в двух шагах от нас, смертных, и правда существует королевство фей. Есть натуры, чей ум от природы невосприимчив и не склонен уходить в приятные и загадочные грезы — таков по темпераменту и я сам. Однако бывают случаи, когда даже самое ворчливое дитя нерелигиозного солнца не может не предаться восторгу от всей своей восхищенной души — восторгу, что ему выпал шанс родиться и жить на такой странной, непредсказуемой и удивительной планете как наша. В такие моменты невинности мы точно знаем, что молиться надо прямо перед рассветом и сразу после заката, молиться не о личной выгоде, а о вещах столь же естественных, как вечерние крики брачующихся куропаток, и столь же наполненных искренней благодарностью как сердце любящего. Невежество нашего ума не дает нам узреть существование как таинство, превосходящее своим масштабом Бога и Дьявола вместе взятых. Мы стоим у трона жизни, понурые и угрюмые. Восприятие большинства из нас настолько притуплено, что мы готовы проводить бесценные и особенные часы нашей жизни в состоянии анестезии, навязанной нам стадным гипнотизмом. Да будет беседа, да будут озарения, и да помогут они нам вырваться из оков заурядного видения!». (перевела Наташа Пресс, наслаждаясь закатом выше облаков)