я завязал глаза сантюровой петлёй, безлапый пёс за мной до дома ковылял, ноябрь был то холоден, то мраком раскалён, взметнулся звон в небесные убежища мирян. и в лужах я искал подобие весны, искал таинственный и полный пены ропот на то, как ночь над памятью луны истошно потешается, хохочет. я завязал глаза: возник неясный облик в холодных, разукрашенных стенах; висел как гроздь рождённый мною отблеск и чёрной куклой стал, застрявший в кронах страх. взметнулось ввысь подобие отваги неразумной, на кухне стыл наполненный стакан, слова сплелись и, как в "Весне" Везувий, на фоне — смерть тянулась к облакам.