У Натальи Николаевны Гончаровой есть загадка, но не та, о которой вы подумали. Не тайна – любила или нет, кого и когда. Пусть ее веками раскапывают пушкинисты. Но есть тайна очевидная – как ей удалось вырастить своих семь детей, и никого не потерять? И еще – несколько приемных. Как это она сделала в век ужасный – в век детской смертности, которая сейчас нам кажется невозможной, нетерпимой, когда даже императорская семья могла терять маленьких детей? В 1841 – 1845 годах до возраста в один год доживали только двое из трех родившихся детей (Демографическая модернизация России, ред. А. Вишневский). У нее было, как известно, четверо детей от Пушкина и трое от Ланского. Она их родила в 19, 20 лет, в 22, 23 и 32 года, в 35 лет. В доме - два сына, пять дочерей плюс три племянницы и два племянника Ланского, плюс племянник Пушкина, плюс сын Нащокина, друга Пушкина. По странному стечению обстоятельств шесть из семерых ее детей родились весной. И все дожили до самого почтенного возраста, 65 – 80+, при том, что ожидаемая продолжительность жизни в Европейской России в конце XIX века была 29,4 года у мужчин и 31,7 лет у женщин (Демографическая модернизация России). И даже смогли дать общее потомство Пушкина и Николая I. Что еще? Там случился счастливый брак. Сын Пушкина, сын старший, тоже Александр, женился на Софье, племяннице Ланского, одной из тех, кто рос под ее крылом. Так что это за секрет? Как можно было выкормить всю эту радостную ораву, не потеряв ни одного? Что это – вдруг – за предназначение чистейшей прелести, по словам первого мужа? «Положительно, мое призвание — быть директрисой детского приюта: бог посылает мне детей со всех сторон и это мне нисколько не мешает, их веселость меня отвлекает и забавляет» (12 сентября 1849 г., Наталья Гончарова – второму мужу, Петру Ланскому). Ей –37 лет. «Ты знаешь, это мое призвание, и чем больше я окружена детьми, тем больше я довольна» (Ободовская И., Дементьев М. После смерти Пушкина). Великая немая – заговорила! И как! Ее писем к Пушкину не осталось, только несколько строчек. Но зато есть письма к родным, ко второму мужу. Чистый, ясный, приятный язык думающей женщины, всё понимающей, многое испытавшей, с глубокой внутренней жизнью и еще – с бесконечной преданностью и любовью к детям. Кстати, не родить ли еще? Н. Гончарова – П. Ланскому: «Я тебе очень благодарна за то, что ты обещаешь мне и желаешь еще много детей. Я их очень люблю, это правда, но нахожу, что у меня их достаточно, чтобы удовлетворить мою страсть быть матерью многодетной семьи… Кроме моих семерых, ты видишь, что я умею раздобыть себе детей, не утруждая себя носить их девять месяцев и думать впоследствии о будущности каждого из них, потому что любя их всех так как я люблю, благосостояние и счастье их одна из самых главных моих забот. Дай бог, чтобы мы могли обеспечить каждому из них независимое существование. Ограничимся благоразумно теми, что у нас есть и пусть Бог поможет нам всех их сохранить» (20 июля 1849 года) (Ободовская И., Дементьев М.). Пусть Бог поможет их сохранить! Она их и сохранила. До второго замужества это было тягостное, безденежное существование, с вечными долгами, просьбами родным о деньгах, даже если они полагались по праву, с невозможностью сделать то, что нужно для детей, потому что денег – нет. Доходы (пенсии от государства, доходы от имущества, помощь родных), по оценке, были в 1,5 - 2 раза ниже того, что требовалось, чтобы – без посторонней помощи - дать воспитание и прокормить себя и четверых детей, пока они не станут взрослыми, так, как ожидалось от дворянской семьи, с ее челядью и домочадцами.