каждый раз выдыхаешь на фразе "ракета прекратила существование" будто это она сама опомнилась и исчезла, раскаялась и передумала убивать
язык вокруг сплошь условный, совсем не точный, будто раньше было не так принципиально, а теперь не хочешь мириться: кто-то сбивает их, кто-то даёт тебе фору в этих гонках со смертью
можно словом толкнуть человека под поезд, а можно заговорить зубы перепуганной маме ребенка
на этой станции метро все ждут отбоя тревоги, чтоб вернуться наконец к привычному распорядку
будто верят, что проклятая ракета может пройти в волоске и не задеть, и ни следа не оставить
человек мертвеет понемногу, незаметно, а потом в какой-то день понимает, что больше не слышит отбоя
16.07.2024
(Перевод с украинского)
*** щораз видихаєш на фразі "ракета припинила своє існування" ніби це вона сама схаменулась і зникла, розкаялася і передумала вбивати
мова довкола всуціль умовна, зовсім не точна, ніби раніше було не так принципово, а тепер не хочеш миритись: хтось їх збиває, хтось дає тобі фору у цих перегонах зі смертю
словом можна штовхнути людину під поїзд, а можна заговорити зуби переляканій мамі дитини
на цій станції метро всі чекають відбою тривоги, щоб повернутись нарешті до звичного розпорядку
так ніби вірять, що клята ракета може пройти в волосині і не зачепити, і не залишити жодного сліду
людина мертвіє потроху, непомітно, а тоді враз якогось дня розуміє, що більше не чує відбою
Журнал "Воздух": рецензия Юлии Подлубновой на антологию русскоязычной поэзии Украины военного времени "Воздушная тревога" (Laurus - Freedom Letters), в которой я был одним из составителей. Большое спасибо рецензентке.
россияне взяли семь пленных и расстреляли мы как раз сидели на пункте управления и смотрели на разные трупы аэроразведка страх как любит смотреть на тела потом пришёл александр и рассказал что штурмовики просочились в тыл нашему батальону дальше вы знаете мы пошли в столовую где ели вкусный грибной суп вкусные рис и тушёное мясо взяли с собой по яблоку зашли на кухню сказать спасибо повару потом сидели на пункте управления и думали как не дать им продвинуться к реке ведь тогда точно пизда нам не хватает людей не хватает снарядов стволы изношены взрыватели говно и мы ничего не придумали может завтра
04.08.2024
(Перевод с украинского)
Оригинал:
*** росіяни взяли сім полонених і розстріляли ми саме сиділи на пункті управління і дивились на різні трупи аеророзвідка страх як любить дивитися на тіла потім прийшов олександр розповів як штурмовики просочилися в тил нашому батальйону далі ви знаєте ми пішли до їдальні де їли смачний грибний суп смачні рис і тушене м’ясо взяли з собою по яблуку зайшли на кухню сказати спасибі кухареві потім сиділи на пункті управління і думали як не дати їм просунутися до річки бо тоді точно пизда нам бракує людей бракує снарядів стволи зношені підривники гівно і ми нічого не придумали може завтра
Журнал «Воздух»: рецензия Дмитрия Кузьмина на мой последний довоенный сборник. (Большое спасибо обозревателю. Щёлкните по сканам, чтобы прочитать текст полностью). Добавлю и от себя толику пояснений: в этой книге завершалась, скажем так, многолетняя экспедиция в собственное, личное «зазеркалье» – с целью обновления оптики, обретения иных способов видеть самые обычные вещи. Поисковое письмо составило в итоге «авангардную трилогию»: «Путешествие начинается» (2016) – «Музей имён» (2018) – «Книга возвращений» (2021) (я склонен писать не отдельными книгами, а сериями книг), и повлияло на все остальные проекты. Эксперимент до сих пор кажется мне содержательным, по крайней мере, внутренне. Параллельно создавались и другие трилогии; «Книга возвращений» характеризует не столько этап, сколько один из векторов движения.
Журнал "Воздух": отзыв Алексея Масалова на книгу Кирилла Новикова "Зелёная улица солнечный проспект" (2022) из поэтической серии «Тонкие линии». (Щёлкните по сканам, чтобы прочитать полностью)
В новом номере журнала "Воздух" опубликован отзыв Дмитрия Кузьмина на книгу Юрия Соломко "Словно родина моя" (2021) из поэтической серии "Тонкие линии".