Не перевелись ещё
Канал
2,19 тыс.
подписчиков
О книгах на разных языках, которые не переведены на русский язык
По всем вопросам: @anastellina
The God of the Woods by Liz Moore (2024)
Не знаю, как у вас, а у меня летом эта книжка гремела во всех букстаграмах из подписок. Конечно же, я не могла удержаться! «Бог леса» начинается как пропитанный ностальгией триллер об исчезновении девочки-подростка из летнего лагеря в 1975 году. На фоне маячит тень сбежавшего из тюрьмы серийного убийцы, но постепенно триллер преображается в куда более жуткую и запутанную историю о депрессии, власти и психологическом насилии.
Итак, летним утром 1975 года старшая вожатая по имени Луиза обнаруживает, что одной из её подопечных нет в постели. Начинаются поиски, которые становятся всё более паническими, ведь исчезнувшая девочка — дочь владельцев лагеря, 13-летняя Барбара Ван Лаар. За все лето пропавшая сблизилась лишь со скромной и неловкой 12-летней Трейси, которая больше любит проводить время за книжкой, чем в опасных лесных походах. Но именно Трейси видит в Барбаре не просто бунтарку, увлекающуюся панк-роком, а уязвимого и травмированного ребенка.
К поискам срочно присоединяется полиция, и среди следователей — молодая женщина по имени Джудит. Женщина-следователь в новинку для того времени, она постоянно сталкивается с предубеждениями и снисходительным отношением со стороны коллег, но именно ей открываются скелеты в шкафу невероятно богатого и влиятельного семейства Ван Лаар. А это прошлое, которое никому не хотелось бы ворошить: почти 15 лет назад в этих же местах пропал старший брат Барбары, что стало сокрушительным ударом для его матери Элис. Может ли статься, что эти два исчезновения связаны друг с другом? Может, но в самом неожиданном смысле.
Лиз Мур сплетает сложный узор: повествование постоянно перемещается между настоящим и прошлым, между разными персонажами и их личными историями, которые на первый взгляд кажутся второстепенными. Но ей так ловко удаётся в финале затянуть последний узелок, что перед читателем предстает цельная картина: самое страшное кроется не в непроходимых лесах и не в байках о серийном убийце, которые рассказывают, сидя у костра. Самое страшное — это безразличие и слепая вера в то, что всё можно купить за деньги и остаться безнаказанным.
#таня
#английский
Не знаю, как у вас, а у меня летом эта книжка гремела во всех букстаграмах из подписок. Конечно же, я не могла удержаться! «Бог леса» начинается как пропитанный ностальгией триллер об исчезновении девочки-подростка из летнего лагеря в 1975 году. На фоне маячит тень сбежавшего из тюрьмы серийного убийцы, но постепенно триллер преображается в куда более жуткую и запутанную историю о депрессии, власти и психологическом насилии.
Итак, летним утром 1975 года старшая вожатая по имени Луиза обнаруживает, что одной из её подопечных нет в постели. Начинаются поиски, которые становятся всё более паническими, ведь исчезнувшая девочка — дочь владельцев лагеря, 13-летняя Барбара Ван Лаар. За все лето пропавшая сблизилась лишь со скромной и неловкой 12-летней Трейси, которая больше любит проводить время за книжкой, чем в опасных лесных походах. Но именно Трейси видит в Барбаре не просто бунтарку, увлекающуюся панк-роком, а уязвимого и травмированного ребенка.
К поискам срочно присоединяется полиция, и среди следователей — молодая женщина по имени Джудит. Женщина-следователь в новинку для того времени, она постоянно сталкивается с предубеждениями и снисходительным отношением со стороны коллег, но именно ей открываются скелеты в шкафу невероятно богатого и влиятельного семейства Ван Лаар. А это прошлое, которое никому не хотелось бы ворошить: почти 15 лет назад в этих же местах пропал старший брат Барбары, что стало сокрушительным ударом для его матери Элис. Может ли статься, что эти два исчезновения связаны друг с другом? Может, но в самом неожиданном смысле.
Лиз Мур сплетает сложный узор: повествование постоянно перемещается между настоящим и прошлым, между разными персонажами и их личными историями, которые на первый взгляд кажутся второстепенными. Но ей так ловко удаётся в финале затянуть последний узелок, что перед читателем предстает цельная картина: самое страшное кроется не в непроходимых лесах и не в байках о серийном убийце, которые рассказывают, сидя у костра. Самое страшное — это безразличие и слепая вера в то, что всё можно купить за деньги и остаться безнаказанным.
#таня
#английский
Mina's Matchbox by Yōko Ogawa (2006)
Translated by Stephen B. Snyder (2024)
Мама Томоко зарабатывает шитьем, но, думая о будущем, решает пойти на курсы. Для этого придется поехать в Токио из их маленького городка, но с кем оставить дочь? Да и как найти денег на квартиру, в которой они могли бы жить вдвоем?
Хорошо, что у женщины есть сестра, у которой Томоко сможет прожить весь учебный год, заодно она подружится со своей двоюродной сестрой Миной.
Тётушка, ее муж и все домочадцы оказываются для Томоко удивительными. Но самыми удивительными для нее станет сам дом, в котором ей предстоит прожить год. Дом, наполненный чудесами, картинами и книгами. А главное чудо – это Мина и ее любимый бегемот. Что? Да! Живой бегемот, на котором Мина, страдающая астмой, добирается до местной школы.
Здоровье Мины – один из важных мотивов романа. Тоненькая прозрачная девочка, которую может подкосить все, что угодно, и ее приступы астмы каждый раз становятся шоком для всей семьи. Но в девочке гораздо больше секретов: например, она читает Кавабату, что не по возрасту даже в средней школе, до которой Мина еще не доросла. Томоко становится ее курьером в библиотеке и зарабатывает себе репутацию очень начитанной школьницы. Неужели она понравилась симпатичному библиотекарю?
А еще под кроватью у Мины хранится целая коллекция спичечных коробков с разными картинками, к которым она сочиняет истории и записывает их. Каждую среду новые коробки ей приносит молодой человек, который привозит к ним домой специальную целебную газировку, которую производит фирма отца Мины. Неужели ему нравится Мина?
Газировка – один из удивительных артефактов, которые упоминаются в романе. Этот чудодейственный напиток содержал крохотные дозы радиоактивных веществ, что считалось полезным и целительным. Как и ручной бегемот, наследие зоосада из прошлого, напиток прямо на глазах становится символом уходящего времени.
Вообще, роман полон трепетного ощущения сладкой щемящей ностальгии, и это ощущение появляется с первых строк и ярко звучит в конце. Чем же станет эта тонкая хрупкая девочка, которая прочитала уже всю местную библиотеку и едет в школу на бегемоте? Какая судьба ждет Томоко, которая оказалась так близко к необычной семье Мины? В романе Огавы очень хорошо и уютно, с типичной японской неторопливостью она сплетает и расплетает сюжетные линии, создает легкую меланхолию и дарит нам теплый красивый роман.
#валентина
#английский
Translated by Stephen B. Snyder (2024)
Мама Томоко зарабатывает шитьем, но, думая о будущем, решает пойти на курсы. Для этого придется поехать в Токио из их маленького городка, но с кем оставить дочь? Да и как найти денег на квартиру, в которой они могли бы жить вдвоем?
Хорошо, что у женщины есть сестра, у которой Томоко сможет прожить весь учебный год, заодно она подружится со своей двоюродной сестрой Миной.
Тётушка, ее муж и все домочадцы оказываются для Томоко удивительными. Но самыми удивительными для нее станет сам дом, в котором ей предстоит прожить год. Дом, наполненный чудесами, картинами и книгами. А главное чудо – это Мина и ее любимый бегемот. Что? Да! Живой бегемот, на котором Мина, страдающая астмой, добирается до местной школы.
Здоровье Мины – один из важных мотивов романа. Тоненькая прозрачная девочка, которую может подкосить все, что угодно, и ее приступы астмы каждый раз становятся шоком для всей семьи. Но в девочке гораздо больше секретов: например, она читает Кавабату, что не по возрасту даже в средней школе, до которой Мина еще не доросла. Томоко становится ее курьером в библиотеке и зарабатывает себе репутацию очень начитанной школьницы. Неужели она понравилась симпатичному библиотекарю?
А еще под кроватью у Мины хранится целая коллекция спичечных коробков с разными картинками, к которым она сочиняет истории и записывает их. Каждую среду новые коробки ей приносит молодой человек, который привозит к ним домой специальную целебную газировку, которую производит фирма отца Мины. Неужели ему нравится Мина?
Газировка – один из удивительных артефактов, которые упоминаются в романе. Этот чудодейственный напиток содержал крохотные дозы радиоактивных веществ, что считалось полезным и целительным. Как и ручной бегемот, наследие зоосада из прошлого, напиток прямо на глазах становится символом уходящего времени.
Вообще, роман полон трепетного ощущения сладкой щемящей ностальгии, и это ощущение появляется с первых строк и ярко звучит в конце. Чем же станет эта тонкая хрупкая девочка, которая прочитала уже всю местную библиотеку и едет в школу на бегемоте? Какая судьба ждет Томоко, которая оказалась так близко к необычной семье Мины? В романе Огавы очень хорошо и уютно, с типичной японской неторопливостью она сплетает и расплетает сюжетные линии, создает легкую меланхолию и дарит нам теплый красивый роман.
#валентина
#английский
«The Princess of 72nd Street» by Elaine Kraf (1979)
Тренд на переиздание забытой классики или присвоение этого статуса незаслуженно забытым романам открывает для современных читателей настоящие жемчужины — книги, которые опередили своё время, но сейчас обретают новую актуальность. «Принцесса...» Элейн Краф как раз относится к такой категории и, вероятно, понравится поклонникам Отессы Мошфег и Мелиссы Бродер (которая, кстати, написала предисловие к переизданию).
Главная героиня — безработная художница Эллен, или Эсмеральда, — повелительница 72-й улицы Верхнего Вест-Сайда, в зависимости от того, в каком психическом состоянии вы её застанете. Когда она не страдает от очередного депрессивного эпизода, не находится под воздействием лекарств и не заперта в клинике, она ежедневно обходит свои «владения», где обитают фокусники, уличные художники и добродушные торговцы арбузами. Она переходит от одного эксцентричного любовника к другому, презирает снобов и богачей из Ист-Сайда, которые случайно забрели не на свою территорию, рисует яркие абстрактные картины, потому что простая игра света и тени кажется ей скучной, танцует топлес перед моряками и наряжается в балерину или цыганку — словом, живёт в состоянии, которое сама называет «сиянием». Это состояние, словно фильтр, преображает как окружающую действительность, так и её самовосприятие. Однако подобные эпизоды часто приводят к плачевным последствиям, поэтому на этот раз (в седьмой) Эсмеральда/Эллен буквально приковывает себя к печатной машинке, чтобы записать всё, что произошло с момента, когда её приступы «сияния» начались.
Так мы узнаём о её многочисленных романах, неудачном опыте с психиатром, которому самому бы не помешала помощь, а также о её взглядах на гендерные роли, искусство и отношения. У Эллен/Эсмеральды есть свои специфические правила и мнения на все, что преподносит ей жизнь. Внутри героини уживаются (или нет) две личности: рациональная и прагматичная Эллен и импульсивная, взбалмошная Эсмеральда, их взгляды часто оказываются кардинально противоположными. Смогут ли они ужиться в одном теле, или выбор в пользу одной неизбежно приведёт к прощанию с другой? В своём местами смешном и смелом, а порой сюрреалистичном романе Элейн Краф задаётся вопросами о границах нормальности и о том, насколько сложно принимать причуды других людей.
#таня
#английский
Тренд на переиздание забытой классики или присвоение этого статуса незаслуженно забытым романам открывает для современных читателей настоящие жемчужины — книги, которые опередили своё время, но сейчас обретают новую актуальность. «Принцесса...» Элейн Краф как раз относится к такой категории и, вероятно, понравится поклонникам Отессы Мошфег и Мелиссы Бродер (которая, кстати, написала предисловие к переизданию).
Главная героиня — безработная художница Эллен, или Эсмеральда, — повелительница 72-й улицы Верхнего Вест-Сайда, в зависимости от того, в каком психическом состоянии вы её застанете. Когда она не страдает от очередного депрессивного эпизода, не находится под воздействием лекарств и не заперта в клинике, она ежедневно обходит свои «владения», где обитают фокусники, уличные художники и добродушные торговцы арбузами. Она переходит от одного эксцентричного любовника к другому, презирает снобов и богачей из Ист-Сайда, которые случайно забрели не на свою территорию, рисует яркие абстрактные картины, потому что простая игра света и тени кажется ей скучной, танцует топлес перед моряками и наряжается в балерину или цыганку — словом, живёт в состоянии, которое сама называет «сиянием». Это состояние, словно фильтр, преображает как окружающую действительность, так и её самовосприятие. Однако подобные эпизоды часто приводят к плачевным последствиям, поэтому на этот раз (в седьмой) Эсмеральда/Эллен буквально приковывает себя к печатной машинке, чтобы записать всё, что произошло с момента, когда её приступы «сияния» начались.
Так мы узнаём о её многочисленных романах, неудачном опыте с психиатром, которому самому бы не помешала помощь, а также о её взглядах на гендерные роли, искусство и отношения. У Эллен/Эсмеральды есть свои специфические правила и мнения на все, что преподносит ей жизнь. Внутри героини уживаются (или нет) две личности: рациональная и прагматичная Эллен и импульсивная, взбалмошная Эсмеральда, их взгляды часто оказываются кардинально противоположными. Смогут ли они ужиться в одном теле, или выбор в пользу одной неизбежно приведёт к прощанию с другой? В своём местами смешном и смелом, а порой сюрреалистичном романе Элейн Краф задаётся вопросами о границах нормальности и о том, насколько сложно принимать причуды других людей.
#таня
#английский
Graveyard Shift by M.L. Rio (2024)
Небольшая новелла похожа скорее на краткую зарисовку длиной в одну ночь.
Странная компания молодых людей, которые собираются покурить на кладбище у заброшенной исторической часовни и называют себя Анахоретами, во время очередного перекура видит свежевырытую яму. Их любопытство сразу же вспыхивает: кого здесь собрались похоронить? Что происходит под покровом ночи?
В новелле читатель встретится с лаконично разгаданным общим квестом, а на фоне будут странные судьбы Анахоретов, и всё это объединяется красивой фигурной скобочкой бессонницы.
Я бы скорее отнесла эту книжку к янг-эдалту, и если читатель ждет чего-то похожего на “If We Were Villains”, то точно разочаруется. Если же хочется чего-то вроде хеллоуиновского спецвыпуска молодежного сериала – вполне подойдет.
П.С. На обложке спойлеры🤦♀️
#валентина
#английский
Небольшая новелла похожа скорее на краткую зарисовку длиной в одну ночь.
Странная компания молодых людей, которые собираются покурить на кладбище у заброшенной исторической часовни и называют себя Анахоретами, во время очередного перекура видит свежевырытую яму. Их любопытство сразу же вспыхивает: кого здесь собрались похоронить? Что происходит под покровом ночи?
В новелле читатель встретится с лаконично разгаданным общим квестом, а на фоне будут странные судьбы Анахоретов, и всё это объединяется красивой фигурной скобочкой бессонницы.
Я бы скорее отнесла эту книжку к янг-эдалту, и если читатель ждет чего-то похожего на “If We Were Villains”, то точно разочаруется. Если же хочется чего-то вроде хеллоуиновского спецвыпуска молодежного сериала – вполне подойдет.
П.С. На обложке спойлеры🤦♀️
#валентина
#английский
All the Lovers in the Night by Mieko Kawakami (2011)
После Heaven и Breasts and Eggs (на русском языке – «Летние истории», издательство «Синдбад»), All the Lovers in the Night, изданная как раз между двумя этими романами, выглядит логичным переходом от школьной тематики.
Фуюко Ириэ, 35 лет, работает корректором (или скорее вычитчиком) в издательстве. Это работа, для которой она создана: нужно внимательно читать, долго сохранять концентрацию и минимально взаимодействовать с окружающим миром. Все это у Ириэ получается отлично, потому что любой контакт с людьми для нее – стресс. Она не умеет общаться, поддерживать беседу, искренне улыбаться и заботливо несет с собой все травмы, которые пережила в период, когда в ее жизни было чуть больше этой самой жизни. Типичная героиня не только новейшей японской прозы. Два события меняют привычный ход вещей: знакомство с мужчиной и переход на фриланс.
Фуюко не умеет принимать решения, предпочитая просто плыть по течению: так в ее жизни появляются и исчезают друзья, так случился первый и последний в жизни секс, так она сменила работу и приняла в жизнь этого нового мужчину. All the Lovers in the Night будто бы готовит почву для Breasts and Eggs: герои здесь уже давно не школьники (хотя эта тема тоже затрагивается), это взрослые женщины, проходящие через разные кризисы, но все они, кроме Ириэ, хоть как-то пытаются выбраться из социальной ловушки, в которой оказались. Это ловушка социального одобрения, материнства и карьеры (школьная подруга Ириэ хочет уйти от мужа, но не может, потому что у нее нет ни работы, ни собственных денег, чтобы содержать себя и ребенка), алкоголя, потери себя среди других. Две противоположных героини сжимают Ириэ, каждая представляет собой противоположные ценности, но каждая – несчастлива.
История, которую рассказала Каваками, и структурно, и содержательно очень походит на Breasts and Eggs: привычный ход вещей вдруг резко меняется и через какую-то боль или страх героиня приходит к решению, которое и должна была принять. В случае с Фуюко – научиться принимать решения самостоятельно, не бояться быть непонятой. Хоть раз сделать что-то самостоятельно, рассчитывая только на себя и свои силы. Счастливый конец у Каваками всегда с горьким привкусом, но он обещает что-то лучшее чуть позже, потом.
А через сто, двести лет мы так и будем читать японские истории о хикки.
#английский
#анастасия
После Heaven и Breasts and Eggs (на русском языке – «Летние истории», издательство «Синдбад»), All the Lovers in the Night, изданная как раз между двумя этими романами, выглядит логичным переходом от школьной тематики.
Фуюко Ириэ, 35 лет, работает корректором (или скорее вычитчиком) в издательстве. Это работа, для которой она создана: нужно внимательно читать, долго сохранять концентрацию и минимально взаимодействовать с окружающим миром. Все это у Ириэ получается отлично, потому что любой контакт с людьми для нее – стресс. Она не умеет общаться, поддерживать беседу, искренне улыбаться и заботливо несет с собой все травмы, которые пережила в период, когда в ее жизни было чуть больше этой самой жизни. Типичная героиня не только новейшей японской прозы. Два события меняют привычный ход вещей: знакомство с мужчиной и переход на фриланс.
Фуюко не умеет принимать решения, предпочитая просто плыть по течению: так в ее жизни появляются и исчезают друзья, так случился первый и последний в жизни секс, так она сменила работу и приняла в жизнь этого нового мужчину. All the Lovers in the Night будто бы готовит почву для Breasts and Eggs: герои здесь уже давно не школьники (хотя эта тема тоже затрагивается), это взрослые женщины, проходящие через разные кризисы, но все они, кроме Ириэ, хоть как-то пытаются выбраться из социальной ловушки, в которой оказались. Это ловушка социального одобрения, материнства и карьеры (школьная подруга Ириэ хочет уйти от мужа, но не может, потому что у нее нет ни работы, ни собственных денег, чтобы содержать себя и ребенка), алкоголя, потери себя среди других. Две противоположных героини сжимают Ириэ, каждая представляет собой противоположные ценности, но каждая – несчастлива.
История, которую рассказала Каваками, и структурно, и содержательно очень походит на Breasts and Eggs: привычный ход вещей вдруг резко меняется и через какую-то боль или страх героиня приходит к решению, которое и должна была принять. В случае с Фуюко – научиться принимать решения самостоятельно, не бояться быть непонятой. Хоть раз сделать что-то самостоятельно, рассчитывая только на себя и свои силы. Счастливый конец у Каваками всегда с горьким привкусом, но он обещает что-то лучшее чуть позже, потом.
А через сто, двести лет мы так и будем читать японские истории о хикки.
#английский
#анастасия
Wild Houses by Colin Barrett (2024)
#BookerLong2024
Если я скажу вам, что это роман о том, как в ирландском городке пара мелких наркобарыг держат в заложниках младшего брата другого, вы наверняка закатите глаза и справедливо поинтересуетесь, нет ли чего новенького. Есть! Все, что происходит вокруг этой сюжетной линии, то, как книга написана, – если и не дышит морозной свежестью, то хотя бы не дает выискивать между строк Тану Френч и прочих любителей ирландской жести.
Язык здесь просто великолепный: без намеренного упрощения или, наоборот, стилистического выпендрежа и усложнения: каждое слово на своем месте, точные, емкие описания, высветляющие каждую значимую деталь, каждый нюанс взаимоотношений героев и их характера. Очень хорошо написано.
Итак, братья Гейб и Скетч решают, что самый верный способ получить от бывшего подельника то, что им причитается, – похитить его младшего брата Долла. Живут они в маленьком городке, и в поисках дома на отшибе, где никто бы не заметил странное, вспоминают о своем бывшем однокашнике Деве. Несмотря на свои внушительные габариты, Дев молчалив и привык держаться особняком. После смерти матери он живет в доме, где вырос, с собакой, которая позволяет ему себя терпеть, но проникается внезапной любовью к пленнику. Кажется, что он будто бы случайно оказался замешан в эту мутную историю и Доллу сочувствует, но ему не хватает силы воли открыто выступить против агрессивных братьев.
Помимо профштрафившегося брата, у Долла есть вечно страдающая от мигреней мать и девушка Никки. Она мечтает поступить в хороший колледж, а пока работает официанткой, после смерти родителей делит крохотную квартирку с братом и все чаще задумывается, по пути ли ей с Доллом. Но когда он внезапно исчезает, именно ей придется стать связующим звеном с похитителями и помочь освободить Долла.
Для меня “Wild Houses” – в первую очередь, роман о людях, которых определяет место, где они выросли. У каждого из героев своя история, за которой часто кроется не индивидуальный выбор, а глубокая системная проблема. У подростка, чей брат торгует наркотиками, гораздо больше шансов стать своим в тусовке местной школьной элиты, потому что он всегда может помочь им сделать вечеринку более веселой. У ребенка, над которым издевались в школе, с которым психолог работал для галочки, а мать решала проблемы уходом от них, часто нет выбора, каким стать, когда он вырастет.
Среди всех героев, которые будто застряли в мутном болоте прошлого многих поколений, совсем другой выглядит Никки, оказавшаяся замешанной в этой ситуации совсем уж случайно. Несмотря на утрату родителей и парня, который не прочь при случае затянуться косячком, у нее, кажется, есть цель, пусть пока и не осуществившаяся. Ей тоже предстоит сделать более серьезный моральный выбор, чем выпить еще на вечеринке или нет, но для нее будто бы есть надежда.
Этот роман еще и о родителях. Бросивших семью или выгнанных из нее, живых и покойных – но все равно оставляющих важный след в судьбах детей, даже когда их нет рядом. В городе, где все друг друга знают, ты никогда не существуешь сам по себе, за тобой всегда стоят близкие и дальние родственники – и их образы порой загораживают твое «я», мешая остальным его по-настоящему разглядеть.
Такая простая и, вместе с тем, сложная книга.
#юля
#английский
#BookerLong2024
Если я скажу вам, что это роман о том, как в ирландском городке пара мелких наркобарыг держат в заложниках младшего брата другого, вы наверняка закатите глаза и справедливо поинтересуетесь, нет ли чего новенького. Есть! Все, что происходит вокруг этой сюжетной линии, то, как книга написана, – если и не дышит морозной свежестью, то хотя бы не дает выискивать между строк Тану Френч и прочих любителей ирландской жести.
Язык здесь просто великолепный: без намеренного упрощения или, наоборот, стилистического выпендрежа и усложнения: каждое слово на своем месте, точные, емкие описания, высветляющие каждую значимую деталь, каждый нюанс взаимоотношений героев и их характера. Очень хорошо написано.
Итак, братья Гейб и Скетч решают, что самый верный способ получить от бывшего подельника то, что им причитается, – похитить его младшего брата Долла. Живут они в маленьком городке, и в поисках дома на отшибе, где никто бы не заметил странное, вспоминают о своем бывшем однокашнике Деве. Несмотря на свои внушительные габариты, Дев молчалив и привык держаться особняком. После смерти матери он живет в доме, где вырос, с собакой, которая позволяет ему себя терпеть, но проникается внезапной любовью к пленнику. Кажется, что он будто бы случайно оказался замешан в эту мутную историю и Доллу сочувствует, но ему не хватает силы воли открыто выступить против агрессивных братьев.
Помимо профштрафившегося брата, у Долла есть вечно страдающая от мигреней мать и девушка Никки. Она мечтает поступить в хороший колледж, а пока работает официанткой, после смерти родителей делит крохотную квартирку с братом и все чаще задумывается, по пути ли ей с Доллом. Но когда он внезапно исчезает, именно ей придется стать связующим звеном с похитителями и помочь освободить Долла.
Для меня “Wild Houses” – в первую очередь, роман о людях, которых определяет место, где они выросли. У каждого из героев своя история, за которой часто кроется не индивидуальный выбор, а глубокая системная проблема. У подростка, чей брат торгует наркотиками, гораздо больше шансов стать своим в тусовке местной школьной элиты, потому что он всегда может помочь им сделать вечеринку более веселой. У ребенка, над которым издевались в школе, с которым психолог работал для галочки, а мать решала проблемы уходом от них, часто нет выбора, каким стать, когда он вырастет.
Среди всех героев, которые будто застряли в мутном болоте прошлого многих поколений, совсем другой выглядит Никки, оказавшаяся замешанной в этой ситуации совсем уж случайно. Несмотря на утрату родителей и парня, который не прочь при случае затянуться косячком, у нее, кажется, есть цель, пусть пока и не осуществившаяся. Ей тоже предстоит сделать более серьезный моральный выбор, чем выпить еще на вечеринке или нет, но для нее будто бы есть надежда.
Этот роман еще и о родителях. Бросивших семью или выгнанных из нее, живых и покойных – но все равно оставляющих важный след в судьбах детей, даже когда их нет рядом. В городе, где все друг друга знают, ты никогда не существуешь сам по себе, за тобой всегда стоят близкие и дальние родственники – и их образы порой загораживают твое «я», мешая остальным его по-настоящему разглядеть.
Такая простая и, вместе с тем, сложная книга.
#юля
#английский
Creation Lake by Rachel Kushner (2024)
#BookerLong2024
#BookerShort2024
Рейчел Кушнер берет заведомо увлекательный сюжет: агентесса внедряется в общину экоактивистов, сильно похожую на секту, чтобы накопать на них компромата. Если такового не найдется, создать его: спровоцировать членов коммуны на совершение чего-нибудь такого, за что их можно посадить, а коммуну разогнать. Уж слишком они мешают развитию территорий и оптимизации фермерства своими акциями и диверсиями, которые всё никак невозможно на них повесить.
Я была готова влюбиться и в героиню, и в роман: явно героиню подстерегают опасности на каждом шагу, то ли ее индоктринируют, то ли разоблачат, то ли побьют. Но она с порога начинает пародировать эдакого хард-бойлд агента: она отстранена, цинична, потрясающе хороша собой, интеллектуальна и снисходительна, не преминет воспользоваться подвернувшимся под руку мужчиной-другим, просчитывает свои действия на сто шагов вперед, знает себе цену и заламывает баснословные гонорары за свои услуги.
Но в образе идеальной безымянной героини, которая в этой операции выступает под именем Сэди, довольно скоро проступают огрехи. Она не признает себе, что поддается влиянию идейного вдохновителя общины; она не может забыть свое предыдущее дело, из-за неудачи в котором ее уволили федералы, и теперь приходится работать на частных заказчиков; ее бронебойное обаяние тоже дает трещину и не работает так, как ей хотелось бы. На это намекает и ее болезнь: она давно страдает о сосудистой дисфункции, из-за которой на время теряет зрение. Как будто бы это метафора, и ее довольно сложно не увидеть (вот вам такой же толщины каламбур).
Возможно, даже при всех этих вводных книга могла бы мне понравиться: на последних двадцати процентах вдруг появилось динамичное действие, риск, опасность, повороты сюжета. Но львиную долю текста занимают письма идейного вдохновителя общины, адресованные членам общины. Он пишет о том, что люди должны вернуться к истокам, что неандертальцы были истинными художниками и высшей формой человека, чем припозднившийся в эволюции оппортунист-приспособленец хомо сапиенс. Эти письма настолько захватывают героиню (которая делает вид, что ей, в общем-то, все равно) и саму книгу, что становится уже невыносимо протягивать интратекстуальные связи между героями романа и героями писем, да и выспренный пафос этих эпистол парализует сознание после достаточно долгого воздействия.
Книга ставит интересные вопросы: за что на самом деле бьются активисты разного рода, стоит ли кто-то за этим, что они от этого получают, кто, как и почему с ними борется. В конце концов, что такое прогресс и традиции, и нужно ли возвращаться к истокам, и если да, то насколько глубоко: подойдет эпоха традиционных земледельческих общин, или надо дойти прямо до неандертальцев? Но мне кажется, это один из тех романов, которые куда интереснее обсуждать, чем читать.
#валентина
#английский
#BookerLong2024
#BookerShort2024
Рейчел Кушнер берет заведомо увлекательный сюжет: агентесса внедряется в общину экоактивистов, сильно похожую на секту, чтобы накопать на них компромата. Если такового не найдется, создать его: спровоцировать членов коммуны на совершение чего-нибудь такого, за что их можно посадить, а коммуну разогнать. Уж слишком они мешают развитию территорий и оптимизации фермерства своими акциями и диверсиями, которые всё никак невозможно на них повесить.
Я была готова влюбиться и в героиню, и в роман: явно героиню подстерегают опасности на каждом шагу, то ли ее индоктринируют, то ли разоблачат, то ли побьют. Но она с порога начинает пародировать эдакого хард-бойлд агента: она отстранена, цинична, потрясающе хороша собой, интеллектуальна и снисходительна, не преминет воспользоваться подвернувшимся под руку мужчиной-другим, просчитывает свои действия на сто шагов вперед, знает себе цену и заламывает баснословные гонорары за свои услуги.
Но в образе идеальной безымянной героини, которая в этой операции выступает под именем Сэди, довольно скоро проступают огрехи. Она не признает себе, что поддается влиянию идейного вдохновителя общины; она не может забыть свое предыдущее дело, из-за неудачи в котором ее уволили федералы, и теперь приходится работать на частных заказчиков; ее бронебойное обаяние тоже дает трещину и не работает так, как ей хотелось бы. На это намекает и ее болезнь: она давно страдает о сосудистой дисфункции, из-за которой на время теряет зрение. Как будто бы это метафора, и ее довольно сложно не увидеть (вот вам такой же толщины каламбур).
Возможно, даже при всех этих вводных книга могла бы мне понравиться: на последних двадцати процентах вдруг появилось динамичное действие, риск, опасность, повороты сюжета. Но львиную долю текста занимают письма идейного вдохновителя общины, адресованные членам общины. Он пишет о том, что люди должны вернуться к истокам, что неандертальцы были истинными художниками и высшей формой человека, чем припозднившийся в эволюции оппортунист-приспособленец хомо сапиенс. Эти письма настолько захватывают героиню (которая делает вид, что ей, в общем-то, все равно) и саму книгу, что становится уже невыносимо протягивать интратекстуальные связи между героями романа и героями писем, да и выспренный пафос этих эпистол парализует сознание после достаточно долгого воздействия.
Книга ставит интересные вопросы: за что на самом деле бьются активисты разного рода, стоит ли кто-то за этим, что они от этого получают, кто, как и почему с ними борется. В конце концов, что такое прогресс и традиции, и нужно ли возвращаться к истокам, и если да, то насколько глубоко: подойдет эпоха традиционных земледельческих общин, или надо дойти прямо до неандертальцев? Но мне кажется, это один из тех романов, которые куда интереснее обсуждать, чем читать.
#валентина
#английский
Telegram Center
Канал