“James” by Percival Everett (2024)#BookerLong2024 Все читали в детстве “Приключения Гекльберри Финна”? Если нет, то от души рекомендую прочитать сейчас, во взрослом возрасте. Глубоко гуманистический посыл этой книги, языковые и литературные инновации, которые Твен привнес в этот роман, цепкие наблюдения за современной ему сельской местностью – все в романе Твена делает его незабываемым. В то же время, в современной Америке роман вызывает неоднозначные отклики: его запрещают, цензурируют неполиткорректные выражения; где-то, напротив, снабжают комментариями и разъясняют, что хотел сказать автор, прогрессивный для своего времени и в литературном, и в гражданском плане.
Персиваль Эверетт предпринял попытку пофантазировать на тему романа Твена – надо сказать, с большой любовью к автору – с точки зрения и при помощи методов, доступных современному писателю. Так, автор выстраивает свое повествование от лица второстепенного героя, чья точка зрения у Твена передавалась косвенно, но с которым Персиваль Эверетт имеет кое-что общее: цвет кожи. Автор глубоко ироничен, он играет и с формой романа, и с привычным для читателя нарративом о притеснении чернокожих. Зачем такое длинное предисловие? Роман “Джеймс” – интертекстуальная игра, имеющая очень прочную связь с текстом-источником. Поэтому если вы плохо помните подробности твеновского романа, мой добрый и настоятельный совет – перечитать его, прежде чем браться за роман Эверетта.
В начале романа читатель оказывается погружен в нормативно литературный язык внутреннего монолога Джеймса, которого все называют Джимом. Это первый сюрприз: в романе Твена он говорит на разновидности афроамериканского английского со всеми его типичными особенностями грамматики и произношения. В романе Эверетта же ему неожиданно вкладывается в уста грамотная речь образованных белых американцев. Дело в том, что Джеймс, как и большинство чернокожего населения, ведут двойную жизнь. Они читают книги, которые Джеймс тайком таскает из кабинета судьи (и возвращает, пока никто не заметил), в их поселениях есть школа, в которой детей с младых ногтей учат, как обращаться с белыми: не смотри в глаза, не показывай интеллектуального превосходства, не забывай говорить, как необразованный, всегда следи за акцентом, делай вид, что веришь в духов и суеверия, будь неуклюж и нерасторопен, иначе можешь навлечь на себя гнев, побои и дополнительную изнурительную работу.
Здесь сразу же становится ясно, что автор преследует две цели: максимально хулиганит и выкручивает иронию на полную катушку; давая чернокожим нормативный язык и осведомленность, автор дает им субъектность и приравнивает их таким образом к белым, показывая, как неестественно выглядит, когда одна половина населения так притворяется и унижается перед другой.
Эта находка показалась мне интересной, хоть и слишком сказочной в своей неправдоподобности, и мне стало любопытно, как автор впишет ее в сюжет классического романа, что изменится в восприятии событий и героев. Но автор решил пойти дальше, и довольно быстро он расстается с твеновским ходом событий, сначала добавляя некоторые штрихи, а потом откровенно придумывая совершенно новый роман, в котором будет место и абсурдной карнавальности, и парадоксам расовых загадок и масок, и дикой жестокости, и мелодраматичным вот-это-поворотам в стиле “Люк, я твой отец”, и откровенному боевику в стиле “Джанго Освобожденного” с репликой “I am James” на фоне полыхающего дома плантатора, с героем, который не оборачивается на взрыв.
В какой-то момент я просто переела иронии автора, который накладывал новые и новые слои иронии на вполне реалистичный фон ультранасилия, и из истории об андердоге, который берет контроль над своей жизнью роман превращается в серию страшных и абсурдных баек, где люди в шоке от того, что черный может говорить как белый.
Роман может понравиться поклонникам Тарантино и вызвать разочарованный вздох у поклонников Твена.
#валентина #английский