Молчание и эпистемическая несправедливость Сегодня было выяснено, что размышления на тему "могут ли угнетенные говорить" присущи не только континентальной, но и аналитической традиции. Понятие эпистемической несправедливости вводится в контексте влияния социальной позиции субъекта на обмен свидетельствами. Под эпистемической несправедливостью понимается ситуация, в которой субъект претерпевает несправедливое отношение в качестве познающего. Эпистемическая несправедливость поддерживается предрассудками о социальной группе, к которой принадлежит субъект. Выделяют 2 типа эпистемической несправедливости: ▫️несправедливость свидетельства (testimonial injustice): когда из-за бытующих предрассудков субъект получает меньше доверия (credibility), чем заслуживает. ▫️ герменевтическая несправедливость: когда социальная группа не располагает концептуальными ресурсами для того, чтобы понять и описать собственный социальный опыт. Иными словами, это ситуация, в которой специфический словарь просто не сформирован. Молчание, главным образом, связано с первым типом несправедливости. Представители угнетаемых групп могут ограничиваться в высказываниях в двух ситуациях – свидетельского замалчивания и cвидетельского удушения (testimonial quieting and testimonial smothering). Первое возникает, когда аудитория не признает выступающего в качестве носителя знания и, как следствие, не может справедливо оценить степень его достоверности. Второе происходит, когда говрящий осознает, что его аудитория не желает или не способна должным образом интерпретировать его показания, и в ответ ограничивает свои показания в силу обоснованного риска того, что они будут неправильно поняты или неправильно применены аудиторией. И то, и другое является проявлением эпистемического насилия – намеренного или ненамеренного отказа слушателя ответить взаимностью на языковой обмен в силу собственного невежества. Иными словами, эпистемическая несправедливость проявляется как отказ понимать другого и принимать его как рационального агента на основании его социального положения. С одной стороны, это интересный пример этико-эпистемической проблемы и включения в аналитические теории социального фактора. С другой стороны, кажется, что аналитика слегка запоздала и исходит из т.н. слабой программы социологии знания: социальное здесь имеет негативные коннотации, рассматривается как фактор, искажающий “чистый” процесс познания, что слегка наивно. Когда-нибудь на тот континент дойдет, что социальное не равно ложное и смутное, и никакой идеальной эпистемической ситуации не существует, истинные и ложные теории в равной степени социально опосредованны. [Разрыв стр.]