«Ячейки и волокна надрубленного и высыхающего дерева – здесь горят, там сохнут, там гниют, везде смешиваются, восхваляя простоту грядущей, новой организации и не замечая, что это смешение есть ужасный момент перехода к неорганической простоте свободной воды, безжизненного праха, не кристаллизованной, растаявшей или растолчённой соли!» — учил Константин Леонтьев. В связи с этой опасностью в эпоху вторичного упростительного смешения и дряхления цивилизации он утверждает безусловную значимость антипрогрессистского охранения. По Константину Леонтьеву, правы только охранители — «ибо они хотят лечить и укреплять организм», прогрессисты же, хотя и торжествуют, но ведут цивилизацию к ускоренной гибели, потому что «думая исправлять, они разрушают; они торжествуют на практике, ибо идут легко по течению, стремятся по наклонной плоскости». Именно консерваторы в эпоху старения, которая может быть исторически долгой, исполняют «свой долг и, сколько могут, замедляют разложение, возвращая нацию, иногда и насильственно, к культу создавшей её государственности». Эти мысли, сформулированные почти 150 лет назад, — блестящее философское оправдание важнейшей «врачующей» роли консерватизма в современном мире, безумно ускоряющем приближение конца истории. Расцвет творчества и духовный рост Со второй половины 1870-х годов Константин Леонтьев активно выступает с публицистическими статьями и литературной критикой. Выходит этапный сборник его сочинений: «Восток, Россия и славянство» (Т. 1–2, М., 1885–1886), впоследствии переиздававшийся более 20 раз на различных языках. Его дальнейшие работы: «Племенная политика как орудие всемирной революции» (1888), «Плоды национальных движений на православном Востоке» (1888–1889), «Средний европеец как идеал и орудие всемирного разрушения» (рукопись 1870–1880-х гг.), «Анализ, стиль и веяние. О романах графа Л.Н. Толстого» (1890) — классика русской консервативной мысли, интеллектуально боровшаяся с обожествлением человеческого индивидуума как мерила всех мировых ценностей. Параллельно писательству Константин Леонтьев, помня свой обет 1871 года, под руководством оптинского старца Амвросия понуждал себя к духовному росту и принятию тайного монашеского пострига (1891). Затем же, по благословению старца, он переезжает в Сергиев Посад для поступления в Троице-Сергиеву лавру. Но вскорости умирает, благополучно достигнув своего земного конца, вырастивши, как писал Лев Тихомиров, «в своей душе, страдающей и бурной» «тихий свет веры».