Стих про ЗайцаМного лет назад, когда мы только начинали заниматься военной подготовкой - все это казалось странной игрой в наиболее подготовленного параноика. Сложной, смешной, любопытной, странной - но именно игрой.
Игрой в "если, когда-то, вдруг". Тем, что никогда не случится.
А вчера я хоронил
лучшего из нас.
Самого близкого к Богу! Искреннего православного.
Почувствовавшего веру. Не интеллектом, не логикой, не книжными текстами.
Душой своей, самой сутью. Он принял этот путь - к жизни вечной - и пошел им. Радостно делясь следами своих шагов с нами всеми. Не делая из этого сцены и драмы. Просто отдавал последнюю рубаху в самом прямом смысле слова. Не один раз, и не два, и не три.
За други своя для него было не древними словами, а жизненным принципом.
Это - фотография человека, с которым я больше всего в жизни говорил о самом важном. Десятки, сотни раз. Спорил, ошибался, признавал ошибки, месяцами думал над его словами. А он - над моими. И каждый раз, выезжая на субботнюю тренировку, мы с ним погружались в это вечные высшие сферы. Те, куда нам никогда не попасть, но начертано всегда стремиться.
Он был - русским православным.
Искренне, истинно, истово.
Из всех, кого я знал - тот, кто лучше всего мог объяснить, что такое вера православная, зачем она, почему она именно такова - отдал жизнь за други своя почти год назад. В подвале обычного дома села Клещеевка. Во главе четверки приданных бойцов отбил позицию, а когда пошла контратака - отказался уходить назад. Остался прикрывать тех, кого толком даже не знал.
Забрал у них, уходящих в тыл, лишние и уже не нужные им патроны. Остался защищать этот клочок русской земли. Сражался до последнего магазина и вздоха.
Искал путь в Вечность и нашел его. По собственному выбору.
Мы почти год ждали, когда же фронт прокатится вперед. Когда наконец этот кусок русской земли вернулся домой. Вытащили Зайкины - уже - кости.
Судя по валявшемуся рядом - его последний бой, один против всех, прошел в Зайкиной любимой агрессивной, отходящей и атакующей манере. Следов его работы - хватало.
Это все пришлось сообщить его 96-летнему отцу. Что один из его сыновей не придет домой. Никогда.
Вот - то, что он сказал на поминках. Старый, глухой, сгорбленный горем. С горящими глазами и железным рукопожатием. Служивший в Виннице в семидесятых, своими глазами видевший... "самостийников", как он это назвал в своей речи.
Отец, воспитавший Зайца, передал нам ЭТО. Страницей текста, у него уже не хватило сил правильно прочитать всем.
И я не могу себе объяснить, зачем я этот стих человека, похоронившего одного из своих сыновей, сюда пишу.
Просто пусть будет.
А он лежал один во рву
Сраженный птичкою небесной
Обняв сожженную траву
Рвались снаряды повсеместно
Войне не видно берегов
И ненависть, сшибаясь, торжествует
Нас делит лишь прицел врагов
И пьет обильно кровь живую
Фашизм, матерый и хмельной
Возник и рвется с новой силой
У них задачи нет иной
Пожить за счет других красиво
А он любил людей и жизнь
Не мог в квартире отсидеться
Страны святые рубежи
Лелеял он, взрослея с детства
Его соратники-солдаты
Весь год пытались подобраться
Что б схоронить бойца достойно
Не получалось, если вкратце
Враг отражал атаки стойко
Но опасеньям вопреки
Сполна с врагами рассчитались
Всем взводом вырвав им клыки
И трупы их лежать остались
Но сын наш - знаменем покрыт
Да упокоен с вечной славой
Теперь, с сегодняшней поры
Пусть зеленеют летом травы!
На Млечный путь - имеешь право!
И Президент - Верховный, Главный
Жизнь не проходит порой плавно
А посему - дерзай! Верши!
И ленность, зависть, зло души,
Врагов несметных - пореши!
Тут резкие движенья хороши
Ты только весла не суши!
Душа моя покрыта льдом
Квартира воздухом не дышит
И дел нет больше на потом
Судьба решилась где-то свыше
Немеет сердце, ноги стынут
И что теперь скажу я сыну?
У нас в роду был каждый - воин
Теперь - осталось только двоеАвтор - Вячеслав ТарарашкинНаписавший
это дедушка дождался, пока стих прочитают. Громко. Всем. Внимательно всматриваясь в губы читающего привычкой полуглухого.
И медленно побрел к выходу
👨🏼💻Маленький человек🚶🏼