💙Сборник «Сказки Нового года» | The Blueprint и Подписные изданияНе сказки вовсе, а рассказы о детстве, истории из настоящего и размышления о будущем
святочных духов современных русскоязычных авторов — антология предновогодней и новогодней жизни, которую, как «Рождественскую песнь в прозе», собрала под одной обложкой Лиза Биргер, проиллюстрировала Ульяна Подкорытова.
Дух прошлого
Васякина заворачивает прозу жизни в поэзию и рассказывает, как ходили за пихтой на Новый год.
Манойло показывает апартаменты гостиницы «Метрополь», в которых жил Вертинский: после прочтения музыкально-мистического этюда слушаешь его песни и читаешь шанхайскую историю знакомства с будущей женой, которая, к слову, была на тридцать четыре года моложе артиста.
Благова делится воспоминаниями отчасти автобиографичными о жизни в пожарной части и универсальными предновогодними — с салатами, завернутыми в пакеты, — для детей девяностых. Автогероиня
Николаенко растет и смотрит на гонку вооружений в иллюминатор из бублика, впитывая страх перед атомной бомбой и высокопарную любовь к своей Москве.
Макаревская проходит по ключевым событиям последних пяти лет и среди снега и гирлянд окунает во внутреннюю тревогу и страх, у которого особый запах.
Демишкевич напоминает, что тридцать первого каждый выживал, как мог, и вводит во вселенную супергероев нового персонажа.
Горбунова транслирует всю скорбь матерей по своим детям — от Ирода до Гитлера.
Ныркова театрально-старинно пишет о чувстве прекрасного и стыда, о духах Рождества и рождественском чуде.
Мамаев-Найлз рассказывает о машине, которая в кризис девяностых превратилась в гору фейерверков, и о преемственности традиций. Азербайджанские Дед Мороз и Снегурочка
Джаббаровой смотрят сериалы об уехавших детях и хранят для них подарки, пока те готовят екатеринбургскую индейку на американский манер. Героиня
Алексеевой подрабатывает текстами и идет на разоблачительную встречу ко вдове художника, о котором написала статью.
Богданова емко топит за расхламление, очищение и освобождение — за право выбирать свой путь.
Дух настоящего
Персонаж
Степановой получает наследственные елочные игрушки, остается у разбитого корыта и успевает поверить в чудеса.
Некрасова рисует жутковатый триптих с лешими и снеговиками-силовиками; именно в ее рассказе заглавная иллюстрация с обложки (Ульяна Подкорытова также иллюстрировала авторскую серию в РЕШ).
Секисов, отправляя героя на поиски лося, погружает читателя в московскую мистику и булгаковщину.
Узрютова превращает супермаркет в съемочную площадку.
Горалик (признана Минюст РФ иностранным агентом) крутит в вихре хлев, врачей, ментов, ослов, тельцов и органы опеки.
Володина под мартоктябрьский снегодождь исполняет сказочное попурри, проявляя пленку реальной жизни. Путь маленького героя
Букши лежит через чертов и драконов.
Козинаки рассказывает о расходящихся-ветвящихся дорогах дружбы.
Яковлева устраивает предновогодний семейный переполох. Авто(?)героиня
Кочан проживает теплый декабрь в эмиграции.
Дух будущего
Шипилова рассказывает антиутопичную недетскую сказку.
Птицева со знанием дела показывает, как сложно усыновить кота.
Замировская устраивает побег в джунгли виртуальной реальности от потерь этой.
Олейников едко и насмешливо представляет рабочие будни телефонных мошенников. В рассказе
Харт живут воздушные гимнастки, бродячие собаки и решения по совести.
Буржская запрашивает у генеративной модели Вселенной рекомендации по поведению в случае отключения электричества и/или старости. В тексте
Гавриловой есть живые спички, страдания и одиночество.
Земляничкина разрешает поорать на улице и впустить чудо в свою жизнь. Персонажи
Шаинян продолжают орать, но уже в атмосфере постапокалипсиса и на деревья. Герой
Сальникова отправляется на рынок купить новую звезду на елку, и о нем сразу же хочется читать роман. Сквозь картонную психотерапию
Осояну прорастают яркие листья румынского и молдавского фольклора.
Дух времени без прикрас.
#всестраницы #подписные #россия 
