Дискуссии о философии затихнуть не дают - и в соседних чатах, и в наших комментах. К ней подключились и апологеты философии, которые, что интересно, часто использовали один и тот же, и уже давно знакомый мне аргумент (впервые услышал от щедровитян): чтобы критиковать философию, надо использовать понятийный аппарат, который используем мы. У нас в чате один из комментаторов выразил это так: "физики часто лезут в ту же философию не зная формальной логики, концепций, аргументации и ничего не читав". Мой ответ на это с вершины накопленного опыта следующий: не за то отец сына бил, что играл, а за то, что отыгрывался. Я играю только своей колодой. Говоря формальнее, заявление "используйте наши понятия, методы etc" равносильно заявлению "я запрещаю вам использовать другие понятия и методы" и четко определяет, кто претендует на то, чтобы быть судьей в споре - и следовательно, на старшее место в социальной иерархии, частным случаем которой является иерархия интеллектуальная. Следовательно, начинать такой спор смысла нет: колода крапленая, проигравший известен заранее. Если же исходить из равенства сторон в интеллектуальном обмене, и права не только защищать мнение, но и иметь его несмотря на то, что об этом думают другие, то получается интересная картина: предмет разговора исчезает, если он касается вещей, являющихся предметом не "знания", а "суждения". "Знание" от "суждения" можно отличить, если просто, по тому, что знание опирается на некий внешний опыт, равно доступный обоим сторонам, а суждение восходит к некому заявлению лица, неважно, участника дискуссии или третьего лица. И как, например, мы рассматриваем с этой точки зрения ту же статью о зле и аде? А вот как. Один человек (Талботт) рассуждает об идеях, высказанных другими людьми (Фомой Аквинским, Клайвом Льюисом и др) в связи с текстом, написанными третьими людьми (евангелистами Лукой и Иоанном, апостолом Павлом и т.д.), по утверждениям которых, они пересказывают мнения четвертого человека, Иисуса из Назарета, намекавшего, что он Бог и Сын Бога (перечитайте евангелия, чтоб убедиться, что цитируемая там речь Иисуса всюду содержит только намеки, хотя часто и однозначные). Иными словами все упирается в предмет веры в то, что Иисус есть Сын Божий... Чтобы сделать эту веру истинной и обязательной, нужно быть византийским императором (или на край, помазанным христианским монархом), то есть иметь право принудить несогласных (dissidens). Принуждение можно заменить обманом, психологической манипуляцией, эмоциональным давлением - чем угодно, кроме интеллектуального доказывания, поскольку доказывать тут нечего, это мнение против мнения. Ну а в ситуации равенства сторон обсуждать нечего! Каждый при своих, сели и тут же встали, расходимся. Так вот весь предмет философии имеет право на существование лишь пока НЕГЛАСНО подразумевает какой-то нормативный аспект - то есть право философа утверждать правильность своих суждений. Как только мы выносим нормативность за скобки - остается только пресловутый палец, упертый в лоб мудрилы. Скажем, та же дисциплина "этики" может прекрасно себя чувствовать, пока мы не обращаем внимание, что предмет ее суждений - это правила, которые сообщества людей устанавливают для себя. И тут мы либо признаем, что любое сообщество вольно устанавливать любые правила (хоть кушать новорожденных младенцев) - либо мы даем себе право суждения о чужих правилах, и следовательно возносим себя выше тех, о ком судим, привет, социальная иерархия! Кстати, про младенцев пример не с потолка - в этом авторы Римской республики обвиняли Карфаген, и чем кончилось, мы знаем, а вот жарили ли карфагеняне первородных сынов в медном быке или это была пропаганда их конкурентов за торговлю, земли и власть - до сих пор установить не можем. Итак: если мы равны, обсуждать нам нечего. А если мы неравны... ...то я не играю вашей колодой. И отсюда неизбежно вытекает, что там, где мнение против мнения - или одна колода понятий, методов и аргументов крапленая. Или обе. И *по моему мнению* - ОБЕ.