И, вот, если поняли, но не все, это одно, а если не поняли, но "каждый понял по-своему", это уже другое. Тут, признаю, впору говорить о владении автором языком того или иного направления. И да, как только за оценкой следует авторское объяснение, произведение теряет свою ценность, ведь переходит из статуса искусства в статус иллюстрации манифеста. Потому никто из тех, кто понимает правила игры, ни при каких обстоятельствах, сколько бы времени ни прошло с момента публикации произведения, какой бы ни была реакция на него аудитории, не станет его объяснять. Однако это не означает, что с теми, кто понял заложенный в произведение смысл не так, как того требовало эго автора, автор обязан соглашаться. Но что это за смысл? Речь идёт о пропуске через себя, свой жизненный опыт, призму собственного видения окружающего мира, а это понятие максимально широкое. К окружающему миру относятся люди, с которыми ты каждый день общаешься, настроения, сформированные политическими, экономическими, социальными и прочими реалиями, тренды, научный прогресс и, конечно же... искусство. То есть любое произведение искусства, будучи опубликованным, становится частью окружающего мира и получает возможность быть отрефлексированным кем бы то ни было, включая другого автора. КСТАТИ!!!! ЕСЛИ ВНИМАТЕЛЬНО ПОЧИТАТЬ СТАТЬЮ "СМЕРТЬ АВТОРА", СТАНЕТ ПОНЯТНО, ЧТО РЕЧЬ ТАМ ИДЁТ КАК РАЗ ОБ ЭТОМ! То есть любое произведение искусства в момент публикации оказывается сразу в двух состояниях: а) интеллектуальной собственностью опубликовавшего его автора, то есть конкретной мыслью, завёрнутой в ту или иную упаковку, и б) частью окружающего мира любого другого автора и потому объектом его исследования и рефлексии. Когда Константин Хабенский, художественный руководитель МХТ им. А.П.Чехова выпускает спектакль, основанный на классическом произведении, как режиссёр и называет его "Чайка" Хабенского, он не претендует на лавры написавшего данную пьесу Чехова, а обозначает, что это его видение Чеховской пьесы. Просто Хабенский - не блогер и не политик, он режиссёр, и, для того чтобы сказать нам всем о том, как он понимает Чехова, он прибегает не к (прости меня, Господи, за это выражение, но не могу подобрать лучше) русскому языку, публикуя статью или эссе, а к языку сцены, ведь им, как ему кажется, он владеет. Я никогда не соглашусь с тем, что, делая произведение, основанное на другом произведении, и добавляя в него своё авторское видение, автор обязан называть его по-новому, а не оставлять изначальное название. Евангелие есть и от Матфея, и от Иоанна, и от кого только нет. Каждый из них описывает одно и то же событие, свидетелем которого являлся. С адаптациями художественных произведений так же: каждый автор каждой адаптации "пишет тот же текст", но пропуская его через собственное восприятие мира. Владимир Мирзоев - БОЛЬШОЙ театральный режиссёр, и, ему кажется, он владеет языком не только сцены, но и экрана. Он приглашает нас посмотреть то, как он понял или интерпретировал "Преступление и наказание". Почему он должен называть своё творение как-то иначе, кроме "Преступления и наказания"? Он вполне может назвать его "Преступление и наказание" Мирзоева, и тогда каждый, кто учился в школе, будет знать, что, включая данный сериал, он познакомится со взглядом Владимира Мирзоева на роман Достоевского. Владимир Владимирович мог пойти на шоу на условном Первом канале, мог собрать пресс-конференцию и сказать там: "Знаете, я всегда понимал Достоевского вот так...". Но в таком случае он был бы кем угодно, но не режиссёром. Самыми же большими лицемерами или дураками (тут сами выбирайте, что менее обидно) лично я считаю тех, кто одновременно оперирует тезисами "автор мёртв - сколько людей, столько и мнений" и "если автор берётся переиначивать классику, он не должен использовать название произведения, которое переиначивает, иначе обманывает ожидания зрителей". Друзья, постановщик, который тупо переносит на экран слово в слово прочтённый им текст, отказываясь от выражения своей позиции относительно него, не режиссёр... ну, или не художник, ладно. Не автор, во!