Громадный афро-россиянин Патрик, у которого я одно время стригся, говорил — перемены к лучшему. Я ему не особо верил.
*
Незаметно наступило завтра, я выскользнул в подъезд, потянулся и открыл форточку. Ледяными пальцами сквозняка ночь щелкнула меня по носу. Я фыркнул и закурил.
На детской площадке во дворе бродил парень. Он разговаривал по телефону. Его суетливые движение вились веревкой беспокойства.
*
А потом всё в очередной раз подорожало, в сети барбер-шопов подняли цены, стрижка перевалила за мой психологический рубеж в пару тысяч. Я перестал ходить к Патрику. Пытался доверять голову случайным мужчинам. Не все из них были дешевки и бестолочи, но никто не стал моим мастером. Я разочаровался в мужчинах.
А женщинам я не доверял с детства.
*
Двор покрыт залысинами света. Блестит изморозь под фонарями. В поле зрения вошла девица походкой шаткой, спиной ко мне. Левой она держала куртку, а правой зажала ноздрю и высморкалась на асфальт. Я хмыкнул. Девица повторила номер и резко повернулась к парню в песочнице. Что-то ему крикнула, махнула, потянув на себя поводок внимания. Парень пинал мерзлый песок.
*
Я отчаялся найти мужика, которому можно доверить свою голову. И решил ещё раз пройтись по сайтам ближайших к жилищу барбершопов. Может, пропустил кого.
В один из них я так и не сходил, брезгуя из-за расположения в элитном жк. Открыл сайт, опять бородатые и бритые самцы с бессовестными глазенками. А еще несколько мастериц. После рыбинских парикмахерш, которые всегда стригли как хотели, я боялся женщин с ножницами. Одна из них была с машинкой, от которой било током. Она ругалась, когда я дергался.
Перемены к лучшему, говорил Патрик. Решил поверить на слово.
И записался на стрижку к девушке. На миниатюрном фото разглядел татуировку над бровью. Этим она мне сразу понравилась. А отзывы у всех были хорошие. Они всегда у всех хорошие, а я — вредина.
*
Девица отстала от парня и повернулась к дому. Харкнула на асфальт. Поправила волосы. Мисс бухое очарование две тысячи двадцать четыре. Подняла глаза и уставилась на дом. Хоть свет на площадке и не горел, но именно в этот момент я затянулся. И ощутил девицын колючий взгляд. Я затянулся ещё раз и посмотрел в ответ.
*
Девушка с татуировкой над бровью оказалась приятной. И у нее ещё много татуировок. Мне особенно запомнилась на правой — выколот контур ладони, а на ладони залитый чернилами силуэт города, будто увиденный издалека, и подпись — "держу район".
Девушку зовут В., она из О-бурга. В Питер недавно перебралась, работа ей нравилась. А я давно перебрался в местные болота из родных, от работы своей тоже кайфовал. За маленьким разговором растаял час. Я ушёл с красивой стрижкой — очень довольный.
Рука у В., как говорится, лёгкая. Да и общаться легко.
Через пару месяцев вернулся.
Кажется, я хожу к ней уже год.
*
Запиликала дверь домофона. Хлопнула форточка над моей головой — ночь выдернула ледяную руку. Я затушил окурок и проскользнул в квартиру. Меня встретил кот и рванул к миске. Пришёл — покорми. Такой у нас порядок. Мы любим свою рутину.
*
Недавно я вырвался из череды работ и забежал на стрижку к В., опоздал минут на пятнадцать. Она сидела на плетеном кресле и сонно смотрела в телефон. Разморило под тепло-пушкой, говорит.
Пока её лёгкая рука летала над моей головой, заметил — на правой появился большой и сложный узор, часть его уже заполнена чернилами, а часть только контур, но он — тенью будущего накрыл ладошку с городом, перечеркнул "район". Так О—бург сменился на Петербург, милота на стиль, череда случайных мужчин — девушкой с ножницами, страх — доверием.
Перемены к лучшему, как говорил Патрик. И похоже не врал.
#наблюдения_краба
