Проснувшись каким-то утром, я обнаружил, что Питер Страуб пишет ужасы той единственной консистенции, что способна на меня влиять. Приземлённая, примитивная бытность, анемичная на краски жизни скрещивается не то с сверхъестественным присутствием, не то с запущенным человеческим безумием. Что из этого хуже, в сущности, не имеет смысла разбираться, ведь всё по итогу сливается в единый мазок Зла на человеческой плоти. В результате этого порочного союза получается что-то стылое, отстранённое, неспешное по ритму, но обволакивающее с ног до головы. Сборник «Магия кошмара» своим началом задаёт планку. Рассказ «Золушка» - чистый делирий повреждённого сознания; температурный бред, настолько фрагментарный, что, кажется, будто бы ничего и не было: ни самого текста, ни тебя, читающего этот текст. Любые попытки трактовать будут лишними. Любимое из семи историй – «Малыш хорошо воспитан». Такой рассказ, к которому, если бы его экранизировали, то на letterboxd кто-нибудь обязательно написал бы в ревью «британская хтонь», потому что происходящее на бумаге мне очень напомнило фильмы Филипа Ридли. Здесь человеческое безумие помножено само на себя; здесь взросление – это смерть и ад; здесь мистика загнана в угол и там раздавлена напитанной печалью и скорбью реальностью. Голубая роза, нечто невозможное и странное, прорастает сквозь гноящийся текст, отвлекая внимание на себя, но чертовщина на периферии всё равно никуда не исчезает, а только беснуется ещё пуще прежнего. Страуб восхитительно перемешивает обыденность с капелькой непознанного. «Великолепный Хэт» наводит жути одной лишь сценой в лесу, но вокруг этого момента и до него – квинтэссенция мальчишеского хоррора. Настолько исчерпывающая история, что её можно прописывать вместо жирных блоков Кинга. Даром всё то же самое, только быстрее, а оттого и эффективнее. После «Деревни приведений» едва-едва не кинулся перечитывать «Что они несли с собой» Тима О`Брайена, настолько это погружающий в себя текст; настолько сильно запах страха, смерти, сигарет выступает сквозь чернила вместе с непроницаемыми тенями вьетнамских джунглей. Срауб и здесь уделяет сверхъестественному лишь мгновение, но война есть война – разве призраки страшнее людей? «Мистер Клабб и мистер Хафф» – это как сериальный «Фарго», но только снятый Личнем. Почему, кстати, эту новеллу не перетащили на экран вопрос, заданный в никуда, но здесь на бумаге пылится наэлектризованный дуэт психопатов у которых есть своё лицо, вместо очередной пластмассовой маски-заглушки. Хафф и Клабб пугают больше любых монстров и призраков; они одновременно донельзя приземлённые и примитивные, и в тоже время будто бы не от мира людей. Каждое их решение абсурдно, но через какое-то мгновение кажется единственно верным. Отличная новелла-притча, выигрывающая у криминального рассказа «Романтично, не так ли?» в каждом аспекте, хотя и самый базовый детектив Страуб пишет всё равно интересно. Последний рассказ «Голод: введение» мне вновь напомнил про кино. Что-то вроде «Истории призрака», только название фильма куда больше подходит рассказу Страуба. Меланхоличный взгляд на загробную жизнь, где призрак забывает факт своего существования. Он просто есть в новом состоянии, и мир живых ему отныне безразличен. Но временами кажется, будто бы в темноте видишь что-то, когда-то бывшее знакомым. | Магия кошмара | Питер Страуб | 2000