Записочки мои про Иерусалим за последние несколько лет. Вдруг кому-то)
Тег что ли ввести
***
*Еврейский легион* (англ. Jewish Legion, ивр. הגדודים העבריים [ха-гдудим ха-ивриим]) — воинское подразделение в британской армии во время Первой мировой войны, состоящее из еврейских добровольцев. В декабре 1914 года Зеев Жаботинский и Иосиф Трумпельдор выдвинули идею формирования «Еврейского легиона», который будет участвовать в британских военных действиях по оккупации Палестины, принадлежавшей тогда Османской империи. Взамен этого, по предложению Великобритании, был создан «Сионский корпус погонщиков» («Zion Mule Corps», известный также как «Отряд погонщиков мулов»)
Господи, блядь, я хорошо представляю эти переговоры! Нашла коса на камень, пошли евреи договариваться с британцами!
- Доброго ранку, сэры, мы таки имеем небольшой интерес в этой вашей Палестине. Ви только посмотрите, какие отборные еврейские юноши готовы встать под знамена короны! И практически совершенно бесплатно. Ну шо, по рукам?
- Отличная идея, сэр. Добро пожаловать в армию британской короны! Мы назовем вас "ослоебы".
***
Путем опоздания в сто тридцать восьмую важную бюрократическую контору обнаружила в расписании дырку в полтора часа, и ушла шароебиться по Старому городу.
Где поняла, что на второй год в Израиле у меня что-то случилось с лицом! Я прошла примерно три-четыре иерусалимских Арбата по переулочкам, высасывая из трубочки айс кафе, шлепая загорелыми ногами по гладким старым камням, сдвинув темные очки на свои в разные стороны торчащие бело-розовые вихры; присела покурить на ступеньках у какой-то католической, кажется, маленькой переулочной церкви - и НИ ОДИН продавец не хватанул меня за штаны, не завлек к себе и не пытался впарить сувенир!
Видимо, на моем рязанско-еврейском ебале начала проступать надпись "ани гара по")))
***
Сидя у стен Старого города в спасительной тени на горячих уже до октября камнях, поняла, за что так люблю эти бело-золотые стены непризнанной столицы, напитанные кровью, потом и спермой сотен поколений сумасшедших - здесь же все четыре сюжета Борхеса вписаны в ткань реальности, отчего она ежеминутно плывет, стирая нас всех, маленьких людей, путешествующих на рынок за кинзой; здесь мертвые герои вечно обороняют город, зная, что не увидят победы, Ясон всегда уходит и Одиссей никогда не возвращается - и кругом звенит самоубийство бога, любого и всякого, прописанного в этой божьей коммуналке. Три звонка Одину, налево по коридору - но ты туда все равно никогда не дойдешь, потеряешься по дороге и выйдешь на арабский рынок, welcome to Jerusalem, купи кинзу.
***
Ночной Иерусалим вообще на дневной на похож. Днём он чопорный, в харедимной шляпе, изредка блеснёт среди камней, монахинь и мамашек голой загорелой ногой.
Ночью отверзаются зеницы и спадает дневной морок, с диким хохотанием наружу вылезает истинный Ерушалаим, пахнущий кардамоном, затаром, кофе и оглоданными костями, белоснежные джинсы его разодраны на британский флаг, волосы розово-зелены и припылены, глаза черны, пол и гендер неуловим от роду - весь круглосуточный never sleeps Тель-Авив рядом с ним выглядит вышедшим погулять гордым тринадцатилеткой с петардой; Ерушалаим всю ночь пришпоривает четырех коней, кормит сахаром и треплет по холкам Глад, Мор, Чуму и Смерть, забавы ради. Последним трамваем уезжает из центра в никуда, не езди на последнем иерусалимском трамвае, не езди.
***
Вот едешь так по Яркону в ТА и прям все загорелые, мускулистые, бегом от инфаркта тренируются, в волейбол на пляже играют, песелей выгуливают, просто Майами с лёгким ароматом собачьего дерьма!
То ли дело у нас в Ерушалаиме, где мы ещё окончательно не решили, побивать геев камнями или изобрести порох!
***
Невозможно люблю Ерушалаим всё-таки.
Когда несколько дней шароебишься по другим прекрасным городам - засранному и свободному Тель-Авиву, дивной каменистой пыльной Хайфе, везде хорошо; но возвращаешься на Ицхак Навон, в морду бросается холодный горный ветер, в трамвае поигрывает цицит красавец хасид, болтают арабские подростки, немецкие туристы ищут в гугле Латрун, на Махане