3 декабря, 35 лет назад, официально завершилась "холодная война": Буш и Горбачев сделали соответствующие заявления. Мой Подпругин в "Хозяйке истории" делится (в своем стиле) воспоминанием (1999) - о встрече в Берне с бывшей женой, той самой "хозяйкой истории". <...> Прошли годы. Многое изменилось в нашей жизни, едва ли не все. Изменились и мы сами. Все стало не так – не так, как было, а так, как не было. Прежде, чем пали необратимо оковы тоталитаризма, ощутимо засквозил отовсюду, помню, свежий ветер перемен, по тогдашнему образному выражению. Идея реформ овладела умами. <...> Не всем удалось вписаться в стремительно обновляющуюся на шестой, а потом, уже на седьмой, если не на восьмой, части суши действительность. Мне удалось. Время востребовало мой опыт в полном объеме. Как уже догадался читатель, я стал писателем. Критика отмечает неповторимость моего стиля и автобиографичность некоторых моих сочинений. В 1989 году под псевдонимом Еленин я издал свой первый стихотворный сборник «Бесстрашие», где лирика и гражданская поэзия совокупно дополняли друг друга. Моему перу принадлежит роман «Бегство вперед», двухтомный по форме и остросюжетный по содержанию. Бестселлер. Кроме того я автор большого ряда статей и заметок. В 1990 году, как независимый кандидат, я избирался в Городской Совет города Москвы (тогда была еще Советская власть), но, к сожалению, потерпел относительную неудачу – оказался по сути неизбранным. Я консультант широкого профиля. Являюсь помощником депутата Государственной Думы, фамилию которого называть не буду. <...> В альтернативный проект многим памятного закона «О порнографии» внесена и моя скромная лепта. <...> В эти годы я часто вспоминал Е. В. Ковалеву, как правило, с горечью, но и с теплыми чувствами тоже. Я не знал о ней ничего. На наши сдержанно-корректные запросы о судьбе этой незаурядной женщины высокомерное и чопорное ЦРУ попросту не желало отвечать вразумительно. Напрасно мы стремились внушить американцам нехитрую мысль, что наше противостояние уже давно принадлежит истории. Мы предлагали партнерство и дружбу нашим недавним противникам. Добиваясь расположения к нам стороны, нас, увы, обыгравшей, мы охотно открывали секреты, ей интересные. Но тайны упорно хранило свои ЦРУ. И все-таки судьбе моей было угодно устроить мне очную встречу с Е. В. Ковалевой. <...> – Но ты не ответила: тебя украли или ты сбежала сама? – Украли. Ты прозевал. – Хорошо сработано, – похвалил я наших бывших противников. – Расскажешь подробности? – Я их просто не знаю. – Что же, тебя усыпили? Сделали укол? – Да, представь себе, укол. – А потом пытали, мучили бессонницей, обезвоживали организм? – Я ни в чем не виновата, Подпругин. Не говори со мной таким тоном. – Если бы ты сама не хотела, тебя бы никто не украл... – Это упрек? – Констатация, – ответил я кратко. Уголки рта у нее задрожали, что на сей раз улыбкой не было. – Может, ты влюбилась? – вдруг спросил я, прищурясь. – Да, представь. – В кого ты могла влюбиться? Когда? – Тогда, Подпругин. – В какого-нибудь шпиона? – Да, в шпиона, вы прозевали. – И ты изменяла мне?.. с ним?.. Но когда? Но как?.. Нет, нет, я не верю! Не может быть! – Что было, то прошло, – ответила мне Е. В. Ковалева, – да и того не было. Ничего не было. Все сон. Признаюсь, я задумался над ее словами, но напрасно, напрасно, – в них не было смысла. Есть сон, но есть и реальность. – Подпругин! Что вы сделали со страной? Скажи, Подпругин... Я не понимаю, что у вас происходит!.. – Кто это мы? – спросил я, едва сдерживаясь. – Это ты, а не мы. Ты, которая бессовестно стала работать на них! Ты, которая предала нас! Меня лично!.. – Я сделала тебе больно? Прости, – произнесла с невинным выражением лица Е. В. Ковалева. – Какая инфантильность! – воскликнул я. – Ты не мне изменила! Ты всем изменила!.. Помнишь, я сказал тебе однажды, чему ты изменишь, если изменишь мне? Как тебя тогда покоробило!.. Еще бы! Красивая фраза!.. И вот – результат! Изменила! – Но, Подпругин, ты ведь ничего не знаешь... Не было ничего, забудь. – Забыть?.. Родную историю?.. Во мне все клокотало. <...> "Хозяйка истории", 1999.