Сейчас будет ооочень длинный и нудный пост, родившийся в результате одной недавней жесткой беседы. Надо было сформулировать эти мысли, решил их записать и выложить здесь. Дискуссию, ругань и споры под ним поддерживаю, банить не буду)) Почему российские археологи изучают памятники за пределами нашей страны? Неужели в России нечего изучать? Зачем тратить деньги на археологию Месопотамии, Мезоамерики, Египта, Средней Азии? Логичные вопросы, да? Познав богатство археологии своей родной страны, я тоже задавался этими вопросами. Со временем, когда археологией занимаешься очень долго, она, как любая другая наука или иная профессиональная деятельность, начинает давать ответы за пределами своей основной темы. Появляется некая Метаархелогия (ну по крайней мере я так могу сказать про себя) – знания, которые ты получаешь, изучая археологические объекты и оттачивая формулировки в статьях и отчетах, приводят к понимаю процессов, которые, казалось бы, находятся за гранями прямого применения археологических навыков. И тогда начинаешь размышлять о великом) Так вот, как мне кажется, и я знаю, что со мной согласны очень многие ученые, мнение которых я уважаю, если страна претендует на звание великой державы, выступает объединяющим началом ради великих целей, то и задачи должны быть тоже великими. Когда-то это было построение пирамид или зиккуратов, собора святого Петра, например, или Софии в Константинополе, а сейчас у нас есть наука. И, как мне кажется, наша страна, имея такие огромные людские и материальные ресурсы просто обязана заниматься проблемами, которые выходят за границы одного государства. Иначе зачем оно? Мы должны изучать космос; бороться с болезнями, в том числе и в Африке, которые сегодня, вроде бы, нам не угрожают; изучать ДНК; возможности ИИ; новые материалы и множество еще чего. А среди этого множества есть история Человечества. Мы должны изучать не только историю своей относительно молодой страны, но и историю того, что нашей стране позволило родиться, так как это тоже наша история. Это первое. Второй аспект заключается в том, что открывая учебники мировой истории, очень хочется видеть там не только английские, немецкие и французские фамилии, а хочется видеть Ивановых, Лебедевых, наших Амировых, Массонов, Сарианиди… И не потому, что эти учебники изданы в России и мы других не признаем, а потому, что наше государство является наследником той великой страны, ученых которой знал весь мир (Ломоносова, Менделеева, Курчатова, Королева…). И есть третий тоже важный, как мне кажется, аспект: русский язык должен сохраниться, как один из основных языков науки. Сейчас основной язык науки английский (как латынь в средние века), он самый простой и доступный, и, безусловно, все значимые открытие должны публиковаться и на нем, но для того, чтобы прийти к великим открытиям, которые имеет смысл донести всему миру на английском, сначала нужен совместный труд большого коллектива людей говорящих на одном понятном всем языке, который еще при этом обеспечен достаточным количеством научных терминов. Когда мы обсуждаем археологию Кыргызстана мы делаем это на русском. И это обогащает знаниями и киргизскую, и российскую стороны. И так должно оставаться. Языком науки должен быть язык, который понятен и доступен миллионам людей, а для этого важно сохранять обучение на русском и присутствие русской науки в регионах. И чем больше желающих будет развивать науку на русском языке, тем больше будет общего у стран, вовлеченных в этот круг, и больше будет открытий, с которыми будет интересно познакомить и остальной научный мир, говорящий на английском, французском, немецком или китайском.