Если раньше мне казалось, что мой самый большой страх — страх слабости, то после года терапии, мое представление о своих страхах немного углубилось. И как бы заурядно это не было, ноги растут из банального страха смерти. Объясню на капусте. Чем бы я ни занимался, кем бы я не пытался стать — будь-то художником, творцом, лидером мнений или стратегом-руководителем, я всегда стараюсь действовать с показательным (а иногда показушным) голодом к достижению результатов, саморазвитию, мастерству, поиску собственной значимости в этом. Я всегда стремился систематизировать хаос, транслировать образ амбициозного и способного человека. Это первый слой моей капустки — я боюсь оказаться неуместным или скорее бесмысленным. На поверхностном уровне это легко спутать со страхом быть незамеченным или не стать популярным (хотя, кажется, я сильно прячу свое потаённое нарциссическое стремление к этому), хотя в моем случае — это страх, что мои действия, принятые решения, мой вклад во что бы то ни было, не будут иметь смысла (считай, не оставят после себя ожидаемого мною следа). Проявляется это не только в моих словах или действиях, а еще и тонким образом отражается в моем неустанном (порой безжалостном) стремлении улучшаться, переосмысливать себя и рефлексировать, искать во всем порядок или насаждать его. Ирония, что мой широкий спектр разных занятий и увлечений про то же (вы все равно подписывайтесь на мой второй канал). Этот страх бессмысленности заставляет меня растягиваться во все стороны разом — строить то тут, то там, браться за все подряд, отчаянно надеясь, что что-то из этого всего даст плоды. А потом, уже валясь под вечер с ног, я засыпаю с мыслями “это действительно имеет смысл или я занят просто ради того, чтобы быть занятым?”. И тут капустка скрывает второй слой — страх упущенных возможностей. За моим острым как иголочка осознанием своего потенциала, доступных инструментов и привилегий, а также накопленных опыта и знаний, чтобы что-то масштабно менять, прячется гора сомнений — “А я в полной мере использую то, что мне досталось? Не упускаю ли я что-то из-за своей нерешительности, ошибок и расфокуса?”. Хотел бы я сказать, что это терапия помогла мне совершить существенный рывок в осознании своей проблемы, но по факту — большие потрясения и испытания этого года подтолкнули меня к краю. Переламывать себя приходилось самому, но терапия очень помогла найти на это силы. Но тут скачок сразу к следующему инсайту — третий слой капустки. Страх мимолетности усилий. Как я понял, что я не просто боюсь упустить свою возможность? Когда мне стало мало “просто” что-то постоянно делать. Тут еже другой вопрос — а пройдут ли мои усилия проверку временем? Системы, которые я строю, руководство и лидерство, которые я оказываю, контент, что я создаю, мой большой план — останутся ли они, когда я перестану крутить баранку? Есть в этом даже что-то экзистенциальное — хотеть знать, что твои действия будут резонировать за пределами текущего мимолетного момента. Спойлер: капуста голая только наполовину. Следующий слой — страх стагнации или же бездействия. Я же его больше воспринимаю как страх комфорта. И к моему несчастью, он учитывает даже не внешние факторы, а исключительно уровень моего внутреннего ощущения (неприятно накладывается на несправедливое к себе отношение). Я глубоко осознаю опасность чрезмерного ощущения комфорта и самодовольства, будь то в творчестве, технологиях или моей работе. И я боюсь стать тем, кто лишь поддерживает существующий порядок, а не строит что-то большее. Я боюсь стать удобным или сам почувствовать себя удобно. Этот страх вызывает навязчивое желание постоянно двигаться вперед, но он также заставляет испытывать опустошенность в моменты, когда прогресс неощутим (в тех случаях, когда работа требует дисциплины и не может сразу похвастаться видимыми результатами). От этого я страдаю манией не доводить дела до конца, если не вижу сиюминутного результата, этот страх толкает постоянно переключаться и пробовать что-то новое. (1/2)