#болтологическое Разные виды сложности в переводе. Первое, что приходит на ум: техническая сложность; та область, в которой ты совсем не разбираешься или разбираешься очень плохо. И, казалось бы, что тут еще можно сделать, кроме как обратиться к эксперту? Но есть подводные камни, о которых редко вспоминают (потому они и подводные): не каждый вопрос имеет однозначный ответ и не каждый эксперт, при всем моем безграничном уважении, умеет объяснять. Усложнение задачи: не каждый автор (при всем моем безграничном etc.) хорошо разбирается в том, что пишет! И когда в тексте случается подмена термина, сочетание несочетаемого, откровенная фантазия по мотивам, которую в оригинале могут просто не заметить, в переводе вероятна катастрофа, потому что даже эксперт разведет руками и признается, что не может помочь. Каким богам молиться? Богу Контекста, ибо лишь он в силах подсказать, что это все значит. (Почему бы не спросить автора? Можно и спросить, но вы не поверите! Бывает так, что автор отвечает: «Я не помню».) Психологическая сложность: когда текст не вызывает интереса (или интерес слишком быстро исчезает) или вызывает дискомфорт. Я много думала над темой триггеров, которая время от времени всплывает в постах в ленте, хотя и больше в контексте того, о чем надо или не надо упоминать в отзывах. Как соотносится уведомление о триггере и спойлер, вот это все. Размышления напомнили об одном из переводов, который можно назвать триггерным, потому что он задел меня за живое — и нельзя сказать, что это было неожиданно, однако именно после этой книги триггер сделался совершенно очевидным. Я бы сказала, что за такой перевод больше не возьмусь, но крайне маловероятно, что мне вообще предложат что-то подобное. Возможно, какой-нибудь другой триггер обнаружится в будущем. Ну а если интереса нет, спасает только дисциплина. Еще мог бы спасти аванс, но кто ж его даст. (Перевод может задеть за живое и в хорошем смысле, и тогда ты книгу полюбишь всей душой, невзирая на ее недостатки — полюбишь, скорее всего, намного сильнее, чем если бы просто прочитала.) Третья сложность — литературная. Есть авторы, которые пишут просто — это не значит «плохо», особенно для жанровой литературы, где ставка делается обычно на сюжет, а не красоты стиля. Простой текст струится, как река, а ты стоишь над ним, как медведь, и ловишь лосося синтаксиса, одуревшего в отсутствие стилистических сложностей. Есть авторы, которые пишут замысловато, и с ними приходится переключаться в другой режим — переходить в Страну Чудес, где рядом неизменно маячат всевозможные улыбки Боромира без Боромира и растут грибы, которые надо надкусывать с правильной стороны, если не хочешь, чтобы читатель отрубил тебе голову; но где она, правильная сторона, не подскажет ни одна Гусеница, курящая гугл-транслейт. Текст — не просто совокупность слов, иначе даже самых сложных авторов уже переводили бы нейросети (с простыми, как вы можете сами убедиться, они справляются весьма неплохо). Текст — это система, и связи между ее элементами разные. Чем глубже вникаешь в природу этих связей, тем острее встает вопрос о том, как соотносятся между собой оригинал и перевод. Но на этот вопрос уже пытались ответить люди гораздо умнее меня, так что здесь Шахерезада прекращает прокрастинировать и наконец-то идет работать.