Моё знакомство с Сорокиным началось с «Метели» — первой книги про доктора Гарина, который едет в деревню сквозь тьму, холод и апокалипсис. Сюжет звучал даже несколько комично: какая-то эпидемия из Боливии превращает людей в зомби, и невероятный доктор в малахае и на самокате должен всех спасти с помощью волшебной прививки. Многие слова являлись не тем, что казалось (очень вспоминается «Клык» Лантимоса), но мне почему-то совсем не было смешно. Казалось, что в душе своей Сорокин — лирик и всё время грустен. Хотя много шутит. Финал «Метели» это, конечно, подтверждал. Хотя потом уже, познакомившись с Сорокиным более ранним, концептуалистским, я сильно хохотала и комичного находила больше. Но как будто после Ледяной трилогии постепенно настает другой период. За «Метель» у меня тем временем болело сердце, но я и не думала, что Сорокин продолжит о Гарине писать. И когда вышла вторая часть (уже в 2021, более десяти лет спустя), я кинулась ее читать, поначалу поплевываясь от нарочитого комизма. Ну ей-богу, известные политические фигуры превратились в говорящие жопы — ну, что за звенящая пошлость. Но приятно, что Гарин как существо, внутри которого благо, стал главным героем. В первой повести — суровая беспощадная метель и герой в попытках преодолеть вечный холод. А во втором романе — благо, кочующее в жестоких условиях, но остающееся благом. И финал «Доктора Гарина» тоже лиричен: герой находит свою Машу, но не ту что знал — а очень жалкую и изменившуюся, потому что ни метель, ни ядерную зиму не победить до конца. Как бы ты не пытался. Когда я начала читать то самое изъятое «Наследие» — третий роман, я поняла, что он ужасен в смысле событийном. Сорокин всегда попадает в контекст и показывает очень страшный мир: поезд несется в бесконечность и работает на человеческих обрубках. А потом насилие и секс, отрубание конечностей и секс, насилие и расплата почти за любую услугу и вещь сексом. Я, честно говоря, даже оторопела — сколько ужаса на квадратный сантиметр текста. И тем не менее с неожиданной энергией в повествование вносятся дети Гарина от альбиноски из второй части. Они тоже жестоки, но по-другому, а сам доктор Гарин уже не главный герой. Главное — это его наследие. И наследие тех, кто историю Гарина узнал (здесь интересным образом порушится четвёртая стена), и тех, кто воздвиг благу памятник. В одной из частей Сорокин вновь станет концептуалистом и опишет тех, кто с литературой соприкасается. Как с едой или развлечениями. Поглощающих как в «Манараге». Но вместо горной вершины будут другие символы. Я не знаю, как реагировать на невероятную жестокость начала, как будто всё это нарочитое уже давно не поражает, даже хуже — воспитывает равнодушие. Но «Наследие» — это важный роман и очень хорошее завершение трилогии. Лиричное, но даже немного внушающее оптимизм — спасение есть.