Арабский национализм накануне Первой мировой войны Первые политические организации арабских националистов появились после младотурецкой революции в Османской империи (1908). Идея о том, что арабы образуют некую общность, которая обладает некими политическими правами, зародилась во второй половине XIX века. Однако мне неизвестны заслуживающие упоминания попытки создать политическое движение, которое защищало бы «права арабской нации», вплоть до 1908 года. На мой взгляд, во многом это объясняется тремя факторами: 1) несмотря на значительные достижения в распространении образования, грамотное городское население, которое могло бы стать опорой националистических движений, оставалось относительно малочисленным; 2) османская монархия оставалась легитимной в глазах большинства арабов, и национальные права их ещё не особо интересовали; 3) цензура и репрессии султана Абдульхамида II не способствовали развитию общественно-политических движений. После революции и отстранения от власти Абдульхамида начался непродолжительный период демократических реформ, а у власти оказались турецкие националисты. Часть арабской публики была недовольна политикой «туркизации» (араб. tatrīk), которую, по их мнению, проводило новое правительство. Политика эта заключалась в замене арабских чиновников и офицеров турецкими, а также перевод школ, судов и госорганов в арабских провинциях на турецкий язык. О том, насколько широко и последовательно проводилась эта политика, я судить не могу. Так или иначе, из-за нового курса часть арабских граждан опасалась за свои политические и гражданские права. После революции в Османской империи стали появляться новые политические организации, и некоторые из них вдохновлялись идеями возрождения арабской нации и стремились защищать её права. Наиболее известными из них были секретные организации Младоарабское общество (Ǧamʿiyyat al-ʿArabiyya al-Fatāt), более известное просто как al-Fatāt, и Союз/Обет (al-ʿAhd) – общество арабских военных османской армии, многие из которых в годы Первой мировой перешли на сторону арабского восстания (1916), а впоследствии составили важную часть политической элиты Ирака. У арабско-националистического дискурса тех лет было несколько важных черт. Во-первых, хотя многие арабские националисты ценили научные и общественные достижения Европы, никаких иллюзий по поводу европейской колониальной политики у них не было: европейская экспансия не без оснований воспринималась как серьёзная угроза. Во-вторых, важным требованием ранних арабских националистов было сохранение и расширение политических прав и свобод османских граждан, особенно на фоне авторитарного поворота в начале 1910-х. В-третьих, арабские националисты опирались не на религиозную традицию, а на рациональную аргументацию с примерами из ближневосточной и европейской истории и апелляциями к правам человека. Из этого, однако, не следует, что арабско-националистический дискурс отвергал ислам: можно найти примеры и светских мыслителей, отождествлявших арабское цивилизационное наследие с исламским (как Мухаммад Курд Али), и религиозных деятелей, говоривших об особой роли арабов и необходимости возрождения арабской нации (как Мухаммад Рашид Рида). Важно также отметить, что хотя сегодня под арабским миром подразумевается пространство от Марокко до Ирака, это представление вошло в арабско-националистический мейнстрим только в 1920-30-х гг. Когда об арабской нации говорили ранние арабские националисты, речь шла в первую очередь об арабских провинциях Османской империи в Леванте и Ираке. Ключевыми интеллектуальными центрами арабского национализма перед Первой мировой стали Дамаск, Бейрут и Каир, причём арабские националисты в Каире были по большей части мигрантами из сиро-палестинского региона. С 1909 года в Бейруте выходила газета al-Mufīd. Издание служило рупором Младоарабского общества (al-Fatāt), и в нём публиковались многие видные арабские националисты предвоенных лет. Об одном из них, журналисте Абд аль-Гани аль-Урайси, я подробнее напишу в другой раз.