Страсти по диалектике. Ответ Антону Сюткину. 5. Отдельно и кратко остановимся на фразе Антона о «мессианском» Субъекте-Объекте (у Гегеля, кстати, не Объект, а Субстанция — различие тонкое, но крайне важное: Объект лишь внешний и носит коннотации страдательные, Субстанция самостийна — в единстве с Субъектом это и есть Абсолют). Антон, очевидно, хочет иронизировать: дескать, эти гегельянцы-марксисты, создали себе универсальное понятийное орудие — и так хотят сдвинуть мир с мёртвой точки! Вот ведь наивные! Ирония Антона повисает в воздухе: ибо так он отвергает Гегеля с порога — ибо тот сказал, что в постижении этого тождества — «вся задача» человеческого мышления. Зачем тогда товарищ Сюткин, отвергая Гегеля по сути, использует его для формы? Не для того же, чтоб его, Гегеля, фальсифицировать? Более того: перед нами вновь дуализм. Если Субъект и Субстанция не тождественны — то как Субъект может познавать Субстанцию? Тем более — как он может её изменять на практике? (А то, что он её изменяет — факт неоспоримый). Но важнее другой вопрос: как сам товарищ Антон это «нетождество» познал, если он сам не причастен Субстанции, не тождествен ей? А если не тождествен — значит, не познал, значит ирония эта над «мессианским» Субъектом-Субстанцией неистинна и говорить о ней дальше смысла нет.