Я обязательно продолжу рассказывать о том, чем меня зацепили невысоко оцененные массовым зрителем некоторые отечественные фильмы и сериалы, но сперва подведу некий итог дискуссии, развернувшейся в комментариях под предыдущим постом. Для начала несколько цитат (не взятых из Интернета, а услышанных лично; это важно с учётом моей деятельности по наведению мостов между индустрией-блогерами-зрителями и критиками, о которой я рассказывал ранее): "Есть два вида сценаристов: сценаристы-эгоисты, которые говорят "у меня есть интересная мысль, и я хочу вам её навязать", и сценаристы-альтруисты, которые говорят "у меня есть интересная история, и я хочу вам её рассказать" (Даша Грацевич, шоураннер сериалов "Измены" и "Черное облако", в студии шоу "Апофения") "У режиссёра должна быть монополия на высказывание, которое он делает своим фильмом" (Никита Высоцкий, режиссёр фильмов "Любовь Советского Союза" и "Момент истины", в студии шоу-подкаста "PROсмотрено") "Никто не снимает плохое кино намеренно. Просто не у всех получается сделать это хорошо" (Филипп Янковский, режиссёр фильмов "В движении" и "Статский советник", в студии шоу "Актёрская студия" Вадима Верника) "Почему каждый год в том или ином театре выходит новая версия "Чайки", "Утиной охоты" или "Пигмалиона", и никто ничего против этого не имеет, а в кино стоит выпустить новую версию "Золушки", и все сразу сравнивают её с первоисточником и предыдущими интерпретациями?" (Александр Олешко, актёр, в студии шоу-подкаста "PROсмотрено", в монтаж не вошло) Теперь небольшое лирическое отступление. Я по образованию лингвист, и как лингвист я не могу не отметить, что у кинематографистов есть свой язык, выраженный, главным образом, в монтаже (в самом широком смысле этого слова). Любой язык - это система выразительных элементов и принципов их употребления, необходимых для выражения мысли одного из участников диалога. Следовательно, чтобы диалог состоялся, необходимо, чтобы а) автор мысли высказывался доступным для её адресата языком, и б) адресат мысли понимал язык, на котором высказывается её автор. Несложно заметить, что киноязык, как и любой другой язык изобразительного искусства, отличается от привычных, как минимум тем, что подразумевает одностороннее общение, от автора мысли к её адресату (обратная связь от адресата к автору осуществляется уже на другом языке, не киноязыке). В связи с этим у меня как у теоретика кино есть устоявшееся понимание того, как должны быть устроены отношения между автором и зрителем: чтобы услышать автора, вне зависимости от того, является он эгоистом или альтруистом в терминологии Грацевич, зритель обязан а) попытаться разобраться в том языке, на котором с ним говорит автор, а для этого б) допустить, что его уже имеющееся понимание киноязыка неполно или неверно. Тут начинается самое сложное. Любой зритель в праве сказать, что он не должен напрягаться для распознавания мысли автора, и это автор, если хочет быть услышанным, обязан, делая работу, задумываться над тем, а каким пониманием киноязыка обладает зритель. С одной стороны, верно, но с другой, автор может преследовать совершенно иную цель, не донести свою мысль абсолютно до всех, а выделить в общей массе ту часть аудитории, которая готова вступить с ним в диалог. Как сценарист-эгоист (да, полагаю, сам себя я отношу к этой категории) я уверен, именно так мыслят очень многие, большинство из тех, кто относится к кино не столько как к бизнесу, сколько как к искусству. А дальше надо определить, что такое творчество и искусство. Как по мне, так творчество - это способ самовыражения художественными средствами (опять же, САМОвыражения, то есть мысль или чувство автора первостепенны), а искусство - это творчество, оценённое аудиторией (причём не важно, позитивно или негативно, важен сам факт оценки). Таким образом, любое произведение искусства - это итог творческого акта, вынесенный на оценку публике. Но в чём должна заключаться эта оценка? Понравилось или нет? Какую цену в долларах произведению назначили? Поскольку речь изначально шла о самовыражении, основной критерий, полагаю, поняли или нет.