На неделе закрыли Музей ГУЛАГа на неопределенный срок. Взяла с полки первую книгу в их издательской программе — документальные рассказы Леонида Городина «Одноэтапники». Издана она, как и все книги музея, блестяще: с приложениями, материалами дела, фотографиями. Рассказы писались спустя десятилетия, в них вместилось кратко и ёмко три срока Городина: сидение в одиночной камере, этап в Воркуту, многомесячный, тяжелый смертельно, работа на лесоповале, ссылка, но в воспоминании остались удивительные встречи с благородными людьми, которые всему научили и спасли, были рядом, вытягивали их тьмы. Запомнились, например, два таких воспоминания: о том, как записывали стихи в тетрадку, листы которой делали из бумажных мешков. По крупицам собирали память о стихах, заполняли лакуны коллективным припоминанием и потом спасались этой тетрадкой, ходившей по рукам. Или как "топтуны", в белых масках от обморожения, взявшись за руки медленно вытаптывали снег в лесу на лесоповале, будто «замедленная съемка мрачной клоунады, какой-то бредовый танец из кошмарных сновидений» Рассказы полнятся и кипят живой речью лагеря, Городин всё кропотливо сохранил, перенес весь язык зоны и эпохи в текст, а потом еще много лет работал над четырьмя томами «Словаря русских арготизмов» (тоже изданным недавно), в работе над которым его поддерживали Дмитрий Лихачев и Александр Солженицын.