Очень точный, очень похожий…но не столько на Делона (на него тоже), сколько на Хельмута Бергера. Режиссер встретит юного австрийца только через год, во время съемок фильма «Туманные звезды Большой Медведицы», и он заменит Делона в качестве эстетического идеала Висконти, станет ветреным спутником его последнего десятилетия. Поразительный пример того, как художник предчувствует и прозревает образ, который существует только в воображении, но скоро материализуется в его жизни и в его искусстве. На роль Джанни, героя «Туманных звезд Большой Медведицы» (1965), изломанного судьбой д’аннунцианского декадента, Висконти взял французского артиста Жана Сореля, похожего по типу, и даже по серому цвету глаз на Делона, но лишенного его самодостаточной харизмы. А Делон в это время уже шел своей уверенной дорогой «самурая» и, похоже, избегал висконтиевской «кабалы»: они больше никогда не будут работать вместе. Почти катастрофой для именитого режиссера стала замена Делона на Мастроянни в проекте фильма «Посторонний» по Альберу Камю. И хотя как артист Мастроянни гораздо техничнее и разнообразнее Делона, передать тот внутренний «самурайский» холод, который несет в себе живущий под жарким алжирским солнцем Мерсо, ему не было дано. Делон же как раз в это самое время снимается в «Самурае» Жан-Пьера Мельвиля (1967), где экзистенциализм спроецирован на плоскость жанра. По существу этот проект и «перебил» сотрудничество актера с Висконти, уже давшее трещину на «Леопарде». И надо признать, что Делон сделал правильный выбор. Не факт, что даже при его участии Висконти преодолел бы чуждые элементы мира Камю, а Делон сыграл бы «роль своей жизни», какую мечтал дать ему режиссер. Такой коронной – второй после Рокко – стала сыгранная Делоном роль в «Самурае», она окончательно сформировала и закрепила «надмирный» имидж французского актера. Десятилетие спустя он все же воплотит экзистенциального героя не в жанровом, а в интеллектуальном кино. Но не у Висконти, а у его вечного соперника Джозефа Лоузи -- в фильме «Месье Кляйн» (1976). В поздних висконтиевских фильмах -- «Гибели богов», «Людвиге», «Семейном портрете в интерьере» -- гибельную красоту воплощает Хельмут Бергер, в «Смерти в Венеции» — подросток Бьерн Андресен, а стареющего героя — альтер эго Висконти — играет Дирк Богард. Кажется, пути режиссера и актера окончательно разошлись. Зато Делон (в отличие от Бергера) проявит лучшие человеческие качества в отношении к разбитому инсультом Висконти. Он будет навещать его. И даже даст предварительное согласие сыграть главную роль в «Невинном» (1976, по роману Габриэле д’Аннунцио): этот фильм Висконти снимал, находясь в инвалидной коляске. Режиссер хотел, чтобы в заглавных титрах «Невинного» стояли имена Делона и Шарлотты Рэмплинг, и это был бы совсем другой фильм, чем в итоге получился. Рэмплинг принесла бы с собой острый, угловатый, альтернативный тип женственности – совсем не тот, который воплотила Лаура Антонелли. Делон… Моя гипотеза состоит в том, что Делон с самого начала не собирался участвовать в этом проекте; он уже давно поставил точку в творческом романе с Висконти и не намеревался вступать второй раз в ту же воду. А то, что его отвратила идея играть убийцу младенца, всего лишь отговорка для журналистов. Висконти снял картину с Джанкарло Джаннини в главной роли и, почти закончив ее монтаж, покинул этот грешный мир. Если бы Висконти осуществил свою мечту и экранизировал эпопею Марселя Пруста «В поисках утраченного времени», то Делону, конечно, нашлась бы в этом проекте достойная роль. Он таки сыграл прустовского героя — но не Свана, а Шарлю, и не у Висконти, к тому времени уже почившего, а у Фолькера Шлендорфа. Это было в 1983-м, красота актера уже не было столь ослепительной, а вот гротескной характерности прибавилось. Делон играет превосходно и, кажется, единственный вносит в старательно иллюстративный фильм Шлендорфа настоящую прустовскую ноту. Сам не обделенный ростом (182 см), он уступает авансцену почти 190-сантиметровому Джереми Айронсу, но явно переигрывает его.