Сегодня исполнилось бы 100 ЛЕТ МАЙЕ ТУРОВСКОЙ. Она прожила 94. Этот текст был написан к ее юбилею. ...Я уже учился во ВГИКе, а среди источников моей профессиональной инспирации творчество Майи Туровской занимало важнейшее, можно сказать, сакральное место. Больше всего меня интриговала ее книга «Герои «безгеройного времени», а также статья про Антониони под зловещим названием «Красная пустыня эротизма»; именно о них мне хотелось с Майей Иосифовной поговорить. Я подловил ее у дверей тогдашнего «баскаковского» института и проводил до дома у метро «Аэропорт». Мы шли пешком часа полтора и всю дорогу говорили... о Пырьеве. Казалось, моя собеседница охладела к западным кумирам, и ее гораздо больше интересует феномен массового вкуса, для исследования которого пырьевский кинематограф являет великолепную площадку. М. И. уходила в сторону от своих увлечений ровно тогда, когда остальные «догоняли» предмет и он начинал становиться общим местом. А потом возвращалась, когда о нем забывали. Через 20 с лишним лет после «Обыкновенного фашизма», когда все были заняты перестройкой, она разработала для ММКФ программу тоталитарного кино — параллельно советского и немецкого. Прошла еще четверть века, тема опять, как понимаете, актуальна, но вот получаю письмо от М. И. с предложением организовать ретроспективу итальянского неореализма. Пока не вышло, но убежден, что и эта — неожиданно банальная — идея таит секрет какой-то ведомой только ей актуальности. Однажды я на М. И. даже немного обиделся. Прочтя мою книжку про современных режиссеров, она пожурила меня за злоупотребление иностранными словами и русскими новоязовскими кальками. Сказала: критик определенного уровня не должен пользоваться словом «гламур», разве что сугубо иронически. Это было, когда в Россию еще не хлынул поток глянцевых изданий, вскоре это словцо прочно вошло в лексикон, и я до сих пор не знаю, был ли я прав, предвосхитив его и даже чуть-чуть гордясь этим. Скорее всего, права была Майя Иосифовна. Как всегда. Сравнительно недавно она написала в «Искусстве кино» про «Кинотавр». В кои-то веки приехала в Сочи посмотреть новое русское кино — и проанализировала его так, как не сумел ни один из коллег: старых, новых и сверхновых. А уже в дни юбилея вышло интервью с М. И., где она дает самую точную характеристику нынешней украинской ситуации, называя ее «отложенной войной». Отложенной с 1991 года, когда мы все слишком легко получили свободу и теперь за это расплачиваемся. Когда наша профессия мутировала, многим критикам, мне в том числе, говорили: если вас нет в телевизоре — значит, вас нет вообще. Потом то же самое говорили про интернет, про ЖЖ, про Фейсбук. Майи Туровской нет в телевизоре, ее нет в интернете. Она просто есть, и ее здравый смысл торжествует над «всей этой суетой».