View in Telegram
В сказке
Пишу и тяжело вздыхаю над текстом. Надо провести героев через сложный путь ошибок (своих и чужих), чтобы показать в конце много светлого и сильного внутри них самих. Но как это непросто — портить жизнь персонажам своих книг! А у вас с этим как дела? — Самый…
Встала сегодня на рассвете (в ноябре это делать легко!) и как села, и как написала!
На рассвете страшилку писать не страшно.
…Дождливую ночь без света город пережил относительно спокойно: где-то поссорились братья и сестры, не выбравшие, у чьей кровати будет стоять свечка, где-то блюдце с воском опрокинули на дорогой, из натурального дерева стол, а где-то среди слов популярных в городе страшилок про Трех старух заблудились очень неприятные, обидные сравнения.
Полночи ворочался в своей кровати Коля Прудень, так его задели слова папы, рассказывающего страшилку про Дом трех старух, куда отправляют наивных, ничего не знающих и не помнящих мальчиков. И мальчики эти не могут в ответ на вопрос старух назвать свое имя. Коле было обидно еще и от того, что днем в школе он почти отстоял честь своей фамилии и почти навалял старшеклассникам… Но не мог сказать об этом папе.
А в другой кровати, в общей с сестрой комнате, пинал стенку и применял болевой удушающий к подушке Макс. Три старухи, пугавшие его с детского сада, все ходили вокруг его кровати, и почему-то стали похожи на маму и бабушку. Одна из них — даже чем-то смахивала на Кристину! Максим крутился в постели и боялся открыть глаза и выглянуть из-под одеяла. Ведь ему казалось, что в темноте, в городе, где выключили свет, теперь все принадлежит ужасным старухам. И на постели его сестры — наверняка сидит одна из них.
Поэтому утром, в школе, когда радостные ученики вошли в полные света коридоры, бледными и злыми лицами отличались лишь два мальчика. И они шли на урок русского языка. Коля, вышедший из гардероба чуть позже близнецов, ускорил шаг и, поправляя и подбрасывая тяжелый портфель, поравнялся с Максимом.
— Эй, Макс! — начал он, и точечки красно-бледного румянца пробились на его щеках. — Как жизнь?
Максим повернул голову в сторону и кивнул однокласснику.
— Я хотел тебя… Я хотел сказать “спасибо”, что ты вчера этим старшикам кулаки показал. Я бы, конечно, и сам, но… Спасибо!
И Коля протянул Максиму руку.
Разговор, крутившийся в голове Коли под утро, как белесый, выцвевший сон, случился на ходу. Максим снова кивнул, сделав вид, что руку одноклассника не заметил, но из-за его плеча выглянула Кристина и спасительно спросила:
— Привет! Страшилки ночью рассказывал? Там Женя в тг…
Коля опустил руку, остановившись перед дверью в класс, и засунул ее в карман. Будто полез за телефоном.
— Я в игру играл. Знаешь — про “Дом трех старух”?
Экран телефона заполнился густо-черной краской, так похожей на страшную ночь. Но она была позади, только все-таки ужасно хотелось спать. Максим, все также молчавший, широко зевнул, открывая дверь перед Кристиной в класс. Игра в телефоне Коли его, в отличие от сестры, не интересовала. Он взял Кристину за плечо и попытался направить в нужном направлении — то есть в дверь кабинета, как вдруг кто-то схватил его за рюкзак и дернул назад. И усадил в инвалидное кресло.
На рассвете страшилку писать не страшно.
…Дождливую ночь без света город пережил относительно спокойно: где-то поссорились братья и сестры, не выбравшие, у чьей кровати будет стоять свечка, где-то блюдце с воском опрокинули на дорогой, из натурального дерева стол, а где-то среди слов популярных в городе страшилок про Трех старух заблудились очень неприятные, обидные сравнения.
Полночи ворочался в своей кровати Коля Прудень, так его задели слова папы, рассказывающего страшилку про Дом трех старух, куда отправляют наивных, ничего не знающих и не помнящих мальчиков. И мальчики эти не могут в ответ на вопрос старух назвать свое имя. Коле было обидно еще и от того, что днем в школе он почти отстоял честь своей фамилии и почти навалял старшеклассникам… Но не мог сказать об этом папе.
А в другой кровати, в общей с сестрой комнате, пинал стенку и применял болевой удушающий к подушке Макс. Три старухи, пугавшие его с детского сада, все ходили вокруг его кровати, и почему-то стали похожи на маму и бабушку. Одна из них — даже чем-то смахивала на Кристину! Максим крутился в постели и боялся открыть глаза и выглянуть из-под одеяла. Ведь ему казалось, что в темноте, в городе, где выключили свет, теперь все принадлежит ужасным старухам. И на постели его сестры — наверняка сидит одна из них.
Поэтому утром, в школе, когда радостные ученики вошли в полные света коридоры, бледными и злыми лицами отличались лишь два мальчика. И они шли на урок русского языка. Коля, вышедший из гардероба чуть позже близнецов, ускорил шаг и, поправляя и подбрасывая тяжелый портфель, поравнялся с Максимом.
— Эй, Макс! — начал он, и точечки красно-бледного румянца пробились на его щеках. — Как жизнь?
Максим повернул голову в сторону и кивнул однокласснику.
— Я хотел тебя… Я хотел сказать “спасибо”, что ты вчера этим старшикам кулаки показал. Я бы, конечно, и сам, но… Спасибо!
И Коля протянул Максиму руку.
Разговор, крутившийся в голове Коли под утро, как белесый, выцвевший сон, случился на ходу. Максим снова кивнул, сделав вид, что руку одноклассника не заметил, но из-за его плеча выглянула Кристина и спасительно спросила:
— Привет! Страшилки ночью рассказывал? Там Женя в тг…
Коля опустил руку, остановившись перед дверью в класс, и засунул ее в карман. Будто полез за телефоном.
— Я в игру играл. Знаешь — про “Дом трех старух”?
Экран телефона заполнился густо-черной краской, так похожей на страшную ночь. Но она была позади, только все-таки ужасно хотелось спать. Максим, все также молчавший, широко зевнул, открывая дверь перед Кристиной в класс. Игра в телефоне Коли его, в отличие от сестры, не интересовала. Он взял Кристину за плечо и попытался направить в нужном направлении — то есть в дверь кабинета, как вдруг кто-то схватил его за рюкзак и дернул назад. И усадил в инвалидное кресло.
Telegram Center
Channel