Посмотрел документальный фильм о великолепном Генри Миллере, где ему 81 год и он в самом расцвете сил. Долго ворочается в своей постели, кряхтит как кот, потягивается, вопреки всему встаёт и в своём белоснежном халате направляется в туалетную комнату.
Там он долго смотрит на себя в зеркало, будто проверяя всё ли на месте, действительно ли это он, Генри Миллер, а потом в течение получаса с улыбкой золотого бонзы и хитростью старого лиса рассказывает режиссёру Тому Шиллеру легенды о своём туалете.
Туалет действительно легендарный - в нём хранится целое собрание фотографий и картин кумиров, женщин, друзей Генри Миллера. Будда, Гурджиев, Людовиг II, Хоки Токуда, Гессе, каменная гравюра Юнга, картины Босха и Гогена, японские писатели и таинственное китайское изображение с иероглифами - которое, по словам Миллера, даже сами китайцы не могут расшифровывать (то ли это рекламный плакат, то ли старинный манускрипт).
Гости засиживаются в этой комнате часами, да и сам писатель признаётся, что любит проводить здесь время. Невероятно талантливый рассказчик, с низким, дребезжащим как радиоприёмник голосом, Генри Миллер проводит экскурсию по своей галерее, сыпля историями и обрывками его литературных увлечений.
Неповторимо он любил жизнь. И вся его литература связана с самим процессом вкушения жизни и познанием себя в этом процессе. Сейчас читаю «Сексус», один из поздних романов Миллера о его писательской молодости. Это Нью-Йорк 20-ых годов прошлого века и одно лишь движение, движение, движение. Герой бежит по сюжетам, по коллажам эротических, интеллектуальных и поэтических образов. Само это движение есть и жизнь, и её источник.
В конце фильма Генри Миллер перемещается из своего святилища на улицы Бруклина, в город его детства (а к тому моменту уже один из районов Нью-Йорка). Бруклин ему не нравится, это ветшающие здания и засаленные улицы. Это место, где он голодал и мальчишкой разносил свежую газету “The Times”, нередко попрошайничал на бруклинском мосту.
В фильме мы видим уже состоявшегося писателя, который живёт на свои миллионы, ни в чем себе не отказывая. По воспоминаниям, он так жил всегда. До денег и после денег. Период “до” длился больше половины жизни. Есть одна история, что Генри Миллер, ещё будучи молодым никому ненужным писателем без изданных книг, в ответ на скепсис со стороны окружающих, говорил: "Мои рукописи стоят миллионы долларов".
Генри Миллер - человек, счастливый по какой-то другой причине.
