Два года назад я перестала воспринимать окружающий мир как нужный мне. Зарывшись с головой в учебу, а позже в работу, я выстроила стены и не собиралась никого впускать. Замо́к заржавел и не открывается.
— Боюсь ли я разбитого сердца? – уточнил Ханс. С силой воткнув вилку в десерт, сел на диван и, слегка задев Миру бедром, прошептал: — Да, боюсь. Но сильнее я боюсь пожалеть об упущенном шансе.
Когда у Миры ничего не осталось, грезы о Джеке спасли ее, а позже превратили сердце в сад из засушенных роз: она ни одному мужчине не позволила полить эти цветы.