КУДА ДЕНЕТСЯ РОССИЙСКИЙ ГАЗ - 1 Газпром подвёл итоги 10 месяцев текущего года. Добыча – минус 18,6%, экспорт – минус 40%. Подобные данные принято трактовать через призму наполнения бюджета и выживания экономики в целом. В этом есть свой резон. Что бы ни говорилось о фокусировке на обрабатывающую промышленность и несырьевой экспорт, отечественный народно-хозяйственный комплекс жил, живёт и ещё долго будет жить преимущественно за счёт цепочки: а) экспорт сырья и продукции низкого передела типа относительно примитивного металлопроката или слегка обработанной древесины; б) наполнение бюджета; в) государственные инвестиции в те направления, которые государство с основаниями или без считает приоритетными. Соответственно, за динамикой добычи и экспорта нефтегаза мы следим как за барометром выживания (о развитии сейчас говорить не время) экономики в целом. Ура-патриотическая трактовка предполагает, что экспорт и даже производство мы сокращаем на фоне такого опережающего роста цен, что все потери в товарных объёмах легко компенсируются валом выручки. В этом есть своя правда. Но есть и существенные нюансы. В частности, когда мы рассматриваем эти бешеные тысячи долларов за тысячу кубов газа, мы автоматически распространяем эту цену на экспортные контракты Газпрома. И совершенно напрасно. Большинство контрактов Газпрома, как мы неоднократно писали, – долгосрочные. На том самом спотовом рынке, о котором с такой иронией отзываются некоторые наши крупные руководители, действительно растут цены, но доля газа, который Газпром продаёт через эти площадки очень мала. Есть и ещё менее приятный нюанс. Если некто производит и продаёт продукт, на который растёт цена, то он, по идее, должен срочно нарастить производство и предложение, чтобы на благоприятной конъюнктуре увеличить валовую маржу. Тот факт, что у Газпрома на этом фоне падает и производство, и поставки, означает, что конъюнктурой Газпром отчасти кратковременно воспользуется, конечно, но рынки сбыта для него сокращаются, и сокращаются в индивидуальном порядке. То есть с высокой вероятностью не восстановятся в объёмах. Периоды пиковых цен, значительно и экономически необоснованно превышающих себестоимость, ни на одном рынке не бывают особо долго. Цены вернутся к некоторым нормативным значениям, а рынки – нет. Что, кстати, прекрасно понимают, например, отечественные металлурги и зерновые агрохолдинги, уже полгода экспортирующие свою продукцию с убытками – они фактически инвестируют в сохранение рынков сбыта на длительный срок. По газу же, судя по всему, мы смирились с потерей рынков на ближайшие годы, как минимум. Экспорт газа в нынешнем году, если верить прогнозам, которые содержит пояснительная записка к проекту бюджета, упадёт на 30 с лишним процентов до 140 с небольшим млрд кубов. Сравнение с оценкой Газпрома за 10 месяцев показывает, что либо Минфин ожидает роста экспорта в последние два месяца, либо кто-то из негазпромовских экспортёров падает не так сильно. Но гораздо важнее, что на ближайшие три года, судя по официальному прогнозу социально-экономического развития страны планируется экспорт на уровне 125 млрд кубов. По сравнению с привычными в течение многих лет экспортными 200+ млрд кубов, те самые газпромовские минус 40% и выходят, и это не разовый эксцесс – это план.