«А-Яо» — А-Яо! Лань Сичэнь мягко улыбается человеку в жёлтых одеждах, что плавно подходит к нему. Каждое движение Цзинь Гуанъяо восхищает до глубины души, и на лице главы клана Лань расплывается в нежной улыбке. — Эр-гэ. Рад видеть тебя. Мэн Яо улыбается искренне, осторожно. Это нежное прозвище задевает потаённые струны его души. Он приближается к любимому вплотную, и тот аккуратно касается его лба губами, слегка смещая шапочку на бок. Гуанъяо улыбается, ласково поглаживая Хуаня по щеке. — Ты по делу? — глава ордена Цзинь улыбается, в очередной раз восхищаясь нежности лица Сичэня. Получив в ответ лишь покачивание головой, мужчина удивлённо вскидывает брови, прежде чем его губы ловят в ласковом поцелуе. Он улыбается в ответ, поддавшись на чувство, создавшее бабочек в животе. Он осторожно отвечает на сладкий поцелуй, прежде чем слегка отстраниться и положить руки на плечи мужчины. Между ними - чистая идиллия. Они гармоничны, словно одно целое, дополняя друг друга. Улыбается Гуанъяо - значит, улыбнётся и Сичэнь. Они вместе настолько, насколько вообще можно осознать это слово. Из уст Хуаня всё чаще и чаще звучит "А-Яо" - прозвище, которое стало чем-то настолько привычным для Мэн Яо, что на свое вежливое имя, выскальзывающее из уст Ланя, он уже не отзывается. Они нежны, осторожны друг с другом - так, словно от неудачного прикосновения один из них развалится на мелкие частицы. Одежда медленно сползает с плеч, поцелуями по нежной коже Сичэнь отмечает Яо своим, а тот лишь послушно поддается ласкам. Хуань двигается плавно, осторожно - идеальный темп для того, чтобы прочувствовать тепло Гуанъяо. Даже несмотря на то, что часто Мэн Яо хотел бы ощутить больше грубости, каждое ласковое прикосновение и чувственный толчок вызывали ту бурю эмоций, которая не была сравнима даже с самым огромным счастьем или удовольствием. Мужчина выгибает спину в ответ на осторожные действия любимого, пока Сичэнь усыпал его шею поцелуями, шепча лишь одно: — А-Яо... * * * Храм Гуаньинь окроплён кровью. Гуанъяо внимательно следит за тем, как Сичэнь отрывает кусок от своей некогда идеальной белой одежды и обматывает вокруг отрубленной руки. Мэн Яо сдерживает стон боли, слабо улыбаясь. — А-Яо... — Хуань вздыхает, и в его глазах читается печаль. — Эр-гэ, запомни: я никогда не наврежу тебе. В его медовых глазах читалась тоска и печаль, смешанная с искренней нежной любовью. И Сичэню чертовски хотелось верить, что этот взгляд искренен. Все произошло в мгновение ока. Уши пронзает крик Не Хуайсана, а тело - холодное лезвие Шоюэ. Боль туманит рассудок, но перед глазами все ещё любимое лицо. Любимое лицо того, кто подарил ему смерть. #sthe #mdzs