В октябре подала заявку на конференцию к юбилею Малого театра, потому что на ней обещали экскурсию за кулисы. Пока готовилась, обнаружила новую (для себя) сценаристку раннего русского кинематографа — Александру Щепкину, правнучку Щепкина, младшую сестру Татьяны Щепкиной-Куперник. Два сценария, пять ролей в 1915-1916. Ничего не сохранилось. Теперь скоро выйдет целая статья — а два месяца назад я знать о ней не знала (и фильмографии неточно знали, потому что в рекламе все время инициалы путали). Фото ее я в архиве еще не достала, кадры в журналах плохого качества, на Кино-театр.ру, я на 99% уверена, фото Щепкиной-Куперник вместо нее стоит. Залезла в ее письма сестре из эмиграции, узнала, что она в Польше в 1920-е пыталась вернуться в кино. Не получилось. В Польше про Александру Щепкину не знают. А вот муж ее в интернете нашелся быстро — поляк, офицер русской армии, внезапно оказался знаменитым автором популярных песен и — на рубеже звукового кино — польским киноцензором. Вот такой красавец Леон Лускино. Словно из фильма Штрогейма.