Прочитала печальное из Британии: по последним
данным Национального фонда по борьбе с неграмотностью, только 35% подростков 8-18 лет любят читать в свободное время — это самый низкий показатель за 20 лет. Чтобы понимать прогрессию: за последний год доля читающих юных британцев упала на 8,8%, а еще в 2016 году почти 2 из 3 подростков наслаждались чтением. Еще растет gender gap — читают 28,2% мальчиков и 40,5% девочек, но тут без сюрпризов. Ничего другого не ожидала.
У новых тенденций есть очевидные причины: дети больше времени проводят в интернете и пользуются планшетами и смартфонами, меняются фокус, внимание, мышление, психика и нервная система, и, справедливости ради, не все должны любить читать.
Кстати, среди взрослых британцев для удовольствия регулярно
читает порядка 50% — на 8% меньше, чем в 2015 году.
Видя тренды, захотелось посмотреть, как меняется детская и подростковая литература Великобритании по мере того, как подростки теряют к ней интерес.
Еще с 2016 года книжная общественность широко обсуждает переписывание книг Роальда Даля. Тексты Даля
правят, чтобы чтобы те стали менее оскорбительными (в 2023 вышли обновленные версии — слово «толстый» там заменено на «огромный», а Умпа-Лумпы стали гендерно-нейтральными существами).
В то же время современные писатели
жалуются: YA литературу невозможно опубликовать без проверки sensitivity readers. Так называют профессиональных, внимание (!), чувствительных читателей. Издательства нанимают их, чтобы те проверяли рукописи на все оскорбительное, стереотипное, сексистское и расистское. Отдельно восхищает, что не слишком оскорбительными должны быть и образы злодеев
🤡Кстати, существуют и агентства, которые оказывают услуги «поддержки издательств в аутентичной репрезентации» меньшинств (так себя описывает довольно известная организация Inclusive Minds, сотрудничающая со многими британскими издательствами). Если поймете, что это все значит, расскажите. Я не въезжаю.
Не хочется ударяться в возможно ложные причинно-следственные связи, но британское книгоиздание очевидно становится все тяжеловеснее. А дети, ровно как и взрослые, достойны большего, чем обеззараженное, и способны воспринимать язык, образы и сюжеты куда более живые, комплексные и неоднозначные, чем кажется. И должны получать это в книгах — если мы, конечно, хотим, чтобы они больше читали.
