Архитектурный редактор Полина Патимова рассказывает о нескольких клише из мира урбанистики, которые укоренились в медиа: СВЕДЕНИЕ УРБАНИСТИКИ К БЛАГОУСТРОЙСТВУ Когда мы читаем и пишем о городских проектах и используем слово «урбанистика», часто имеем в виду не Urban Studies, а Urban Design или просто Design в значении «проектирование». Получается подмена понятий, которая приводит к существенному сужению смыслов. Благоустройство — это работа с физическим пространством: как правило, связанная с каким-то вмешательством и новым строительством хотя бы чего-то маленького (холма, павильона, нетиповой скамейки). Урбанистика же гораздо объемнее и сложнее. Пару недель назад телеграм-канал «Городские историки» рассказывал о полемике вокруг того, какие субдисциплины входят в Urban Studies, — и о том, должна ли там быть городская история. Авторы канала рассказывают, что исследователи Уильям Боуэн, Ронни Данн и Дэвид Касдан включили туда семь дисциплинарных субполей: 1) социологию, 2) географию, 3) экономику, 4) жилищное строительство и развитие городских районов, 5) экологические исследования, 6) городское управление и политику, 7) планирование, дизайн и архитектуру (текст авторов канала. — Прим. ред.). На благоустройство тут отдаленно похож только пункт 7, но и он куда шире и охватывает, например, планирование и архитектуру — не говоря о том, что стоит лишь в конце списка. Когда мы сводим урбанистику только к благоустройству, происходит подмена терминов, а вместе с ней и огрубление профессиональных задач. Кроме того, такое клише часто переводит фокус внимания с реальных проблем — например, глубоких социальных или экологических конфликтов — на быстрые и поверхностные улучшения: можно поставить уличную мебель и высадить новое дерево, но не ответить на реальные потребности горожан или усугубить социальное неравенство в городе.