Хрущёвское время было временем наибольшего счастья для людей за всю историю страны. Встретил эту максиму у знаменитого советско-американского социолога Владимира Шляпентоха. Писал он об этом в 2001 году, уже достигнув научных высот в США, куда эмигрировал в 1979 году, и его трудно заподозрить в подыгрывании этому мнению. Шляпентох опирался только на факты – на социологические замеры. Он писал: «Этот советский романтизм питался резкой либерализацией жизни в стране, прекращением массовых репрессий, отменой запрета на перемену места работы и, что особенно важно, постоянным улучшением уровня жизни населения после 1953 г. (сокращение рабочей недели, увеличение длительности отпуска по беременности, отмена принудительных займов, уменьшение налогов, взимаемых с населения, увеличение минимума зарплаты и семейных пособий, введение достойных пенсий, улучшение продовольственного снабжения и, конечно, начало массового жилищного строительства - одно из важнейших событий периода). Добавьте сюда эффект первого спутника и полета Гагарина. Теперь, если вы соедините все перечисленные элементы в общую картину умонастроений, станет ясно, почему Б.Грушин настаивает на всеобщей лояльности к власти и «весьма высоком оптимизме» в стране. Может быть, то, что я скажу, будет святотатством, но, если судить по данным Б.Грушина, люди в начале 1960-х годов и особенно городская молодежь были намного счастливее, чем большинство граждан постсоветской России. Исследования Б.Грушина зафиксировали для будущих историков и специфическую роль некоторых ценностей, которые нигде ни до и ни после не играли такой роли в стране. Это прежде всего культ образования и знаний и почти всеобщий особенно среди молодёжи атеизм. Обе ценности удивительно успешно были внедрены в сознание населения и, видимо, были по-настоящему интернализованы большинством. Респонденты Б.Грушина отдают предпочтение образованию. На вопрос: «Что Вы должны сделать для достижения своей цели (в жизни)?» 63% ответили «образование», поставив «упорный труд» существенно ниже (29%). Б.Грушин вполне справедливо обращает внимание на эту тягу масс к культуре, образованию. Ни в постсоветской России, ни в Америке ничего похожего не происходило и не происходит. Культ образования отражает наличие потребности в достижении веры граждан в социальную мобильность - феномен, отрицаемый некоторыми современными авторами, рисующими советских людей как чрезвычайно пассивных, лишённых «достижительского инстинкта». Культ образования сочетается со слабой ролью религии в жизни героев Б.Грушина. Менее 1% молодёжи отметили интерес к религии их сверстников; поразительная специфическая особенность советского сознания, также зафиксированная Б.Грушиным. Напрасно вульгарные антикоммунисты восторгаются деидеологизацией постсоветской России. Они не понимают, что эта деидеологизация органически связана с такими феноменами современной России, как отчуждение людей от общества и даже своих социальных групп, пренебрежение к закону и всякой морали общества, полное равнодушие к любым социальным проблемам, политическая апатия и неспособность создать серьёзное гражданское общество и, в частности, массовые политические партии. Деидеологизация ведет к люмпенизации людей, превращению их в асоциальных индивидуумов. Как подчеркивает Б.Грушин, его данные свидетельствуют о том, что в советском обществе был «весьма высокий уровень социализации», что в начале 1960-х годов люди часто смотрели на многие процессы не с личной, а с общественной точки зрения».