ЕР 20 лет. Из проектов временных партий власти, вроде НДР и блока «Единство», в 2001 году удалось вырастить «партию Путина», которая остается опорой системы. Как в свое время КПСС, ЕР стала надстройкой над экономическим базисом правительства. Кроме того, именно «едро» обеспечивает политическую легитимность системы, хотя в реальности давно не является консенсусной «партией власти». Уже несколько лет идут слухи и разговоры о скорой кончине партии или ее перезагрузке, но пока ей удается сохранять не только оболочку, но состав действующих лиц. В начале своего становления ЕР была реальной партией большинства, тем, что Глеб Павловский позже назвал «путинским большинством». В разное время президент и сам водил ее в электоральный бой, но позже предпочел не связывать себя всего с одной политической силой, передав ее «второму президенту» Дмитрию Медведеву, который до сих пор и возглавляет ее де-юре. Кстати, останется ли непопулярный Медведев во главе партии – главная интрига съезда 4 декабря. Скорее всего – да, что будет означать: партия важна для системы как аппаратная сила (связующая «вертикаль власти»), а не как электоральная машина. Учитывая, что рейтинг партии не так уж высок, а реальный результат она получает за счет политтехнологий и голосов «электоральных султанатов», делать на нее ставку как на реальную политическую силу было бы странно. Зато как инструменту управления аналога ей пока нет, а значит, едро будет оставаться ядром системы до момента её полного переформатирования. Имея парламентское большинство в ГД, «партия власти» де-факто обеспечивает законодательное обеспечение работы правительства, оформляя и принимая их инициативы. Взамен кабмин делится с партией совей ресурсной базой, а на региональных уровнях этим занимаются правительства субъектов и горадминистрации. Проще говоря, каждый стадион или баня построенные на бюджетные деньги брендируются логотипом ЕР. Как в свое время КПСС, партия имеет массу абстрактных идеологий, вроде «традиционных ценностей», но в реальности играет «направляющую роль» в управлении страной, что подчеркивается ее преимущественно чиновничьем составом. ЕР неплохо отработала эти 20 лет, однако ее ресурс постепенно стал ее же грузом. Постоянная «раздача слонов» перед выборами быстро превратила политику в каргокульт. Отсутствие понимания, зачем именно нам нужна демократия, кроме того, чтобы предъявлять ее Западу как условный ярлык, подтверждающий, что у нас тут не какая-то восточная деспотия, превратило жизнь «едра» в вечную борьбу за убедительную победу без какой-то внятной цели. 80-90% результаты на выборах некоторых глав (не всегда единороссов) демонстрируют, что в погоне за красивыми цифрами власти постепенно подтачивают основания самой системы. Теперь народ прочно ассоциирует политическую прослойку с самой властью, а единороса отождествляют с чиновником, требуя с него то денег, то улучшения условий жизни. Трансфер власти ставит под вопрос выживание партии в ее нынешнем виде в будущем. Однако на финальном этапе роль «ЕР» серьезно возрастет, так как именно ей предстоит обеспечивать этот «перенос власти», подобный переносу божественной крови в святом Граале из Артуровского цикла. После завершения этой процедуры новые времена потребуют новых героев, но к тому времени гегемония «партии власти» может окончательно сойти на нет, так как в пост-ковидной реальности роль партии-распределителя может оказаться гораздо менее привлекательной, чем в годы тучных бюджетов.