"Война!.. Подъяты наконец, Шумят знамена бранной чести! Увижу кровь, увижу праздник мести, Засвищет вкруг меня губительный свинец!"
И заканчивает так:
"Что ж медлит ужас боевой? Что ж битва первая еще не закипела?.."
подписано 29 ноября 1821 Пушкин был уверен война неизбежна:
…дела шли плохо; у греков не было войска… В гвардию, под именем «бессмертного полка», шли только алчущие хлеба, но не жаждущие славы; весь же боевой народ — арнауты, пандуры, гайдуки, гайдамаки и талгари — нисколько не хотели быть в числе бессмертных, Им не нравилось управление штаба …маневры против турок не удались… В это время от ожесточенных турок сбежались толпы жителей Молдавии к переправе. Истощив последние силы, сжатые турками в кучу, етеристы бросили оружие, побежали к переправе, смешались с переправляющимся народом. Так кончилась етерия этих княжеств.
…Не можешь вообразить, как неприятно получать проколотые письма так шершаво, что невозможно ими подтереться — anum расцарапаешь.
/из письма композитору Верстовскому конец ноября 1830
"проколотые письма" — это не забава царских перлюстраторов, а забава Cholera morbus (очень миленькой особы), проколы в конвертах позволяли окуривать письма и их содержимое серой.
…от меня ей мало барыша. Да в чем она меня и впрям упрекает — ? в неучтивостях ли противу прекрасного полу, или в похабностях, или в беспорядочном поведении? Господь ее знает.…
Здесь мне очень весело, ибо я деревенскую жизнь очень люблю. Здесь думают, что я приехал набирать строфы в «Онегина», и стращают мною ребят, как букою.
А я езжу по пороше, играю в вист по 8 гривн роберт — и таким образом прилепляюсь к прелестям добродетели и гнушаюсь сетей порока — скажи это нашим дамам; я приеду к ним [омолодившийся <- - -> и телом и душою] <- - -> полно.
в одной из наших газет была напечатана сатирическая статья, в которой говорилось о некоем литераторе, претендующем на благородное происхождение, в то время как он лишь мещанин в дворянстве. К этому было прибавлено, что мать его — мулатка, отец которой, бедный негритенок, был куплен матросом за бутылку рома. Хотя Петр Великий вовсе не похож на пьяного матроса, это достаточно ясно указывало на меня, ибо среди русских литераторов один я имею в числе своих предков негра. Ввиду того, что вышеупомянутая статья была напечатана в официальной газете и непристойность зашла так далеко, что о моей матери говорилось в фельетоне, который должен был бы носить чисто литературный характер, и так как журналисты наши не дерутся на дуэли, я счел своим долгом ответить анонимному сатирику, что и сделал в стихах, и притом очень круто… 24 ноября 1831
…Не торговал мой дед блинами, Не ваксил царских сапогов, Не пел с придворными дьячками, В князья не прыгал из хохлов, И не был беглым он солдатом Австрийских пудреных дружин…
институт русского языка имени Пушкина, который вчера утром объявил слово 2024 года — к вечеру подумал не поспешили ли мы?
— О вы, которые, восчувствовав отвагу, Хватаете перо, мараете бумагу, Тисненью предавать труды свои спеша, Постойте — наперед узнайте, чем душа У вас исполнена — прямым ли вдохновеньем Иль необдуманным одним поползновеньем, И чешется у вас рука по пустякам, Иль вам не верят в долг, а деньги нужны вам. Не лучше ль стало б вам с надеждою смиренной Заняться службою гражданской иль военной...
Слово "пушкин" победило... семью, ии, выборы и даже квадробера Так нам сегодня сообщили — Государственный институт русского языка имени Пушкина выбрал слово 2024 года.
...И назовет меня всяк сущий в ней язык, И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой Тунгус, и друг степей калмык.
Напрасно думали вы, любезнейший Фаддей Венедиктович, чтоб я мог забыть свое обещание — Дельвиг и я непременно явимся к Вам с повинным желудком сегодня в 3 1/2 часа. Голова и сердце мое давно Ваши. А. Пушкин.
Его высокоблагородию, милостивому государю Фаддею Венедиктовичу Булгарину
Среди приглащённых на обед: Фон-Фок — глава тайной полиции России академик Бутков — член совета Министерства внутренних дел Греч — издатель, автор готического романа "Черная женщина" и тоже служил в МВД Сербинович — цензор и участник расследования дела декабристов Сенковский — арабист, цензор, человек, который мог делать деньги на литературе Сомов — подозреваемый по делу декабристов, собиратель малороссийского фольклора, родился в ныне известном Волчанске в Харьковском наместничестве...
15 ноября в Кривом Роге снесли экскаватором и увезли на грузовике памятники Александру Пушкину и Михаилу Лермонтову... "остальные связанные с Россией памятники в городе будут также сносить, но сейчас для этого нет средств в бюджете" — сообщил местный отдел культуры.
на Александра Сергеевича денег нашли — это признание.
Я памятник себе воздвиг нерукотворный, К нему не зарастет народная тропа, Вознесся выше он главою непокорной Александрийского столпа.
— Мы ехали мимо вашего памятника. Там вы стояли, — сказал мне кто-то насмешливо.
(В самом деле, Пушкин и я чертили червячков этих писем.) "Только почему вы сняли шляпу и держите ее сзади? Это нехорошо и вы простудитесь, дорогой мой, и они (прохожие) не стоят вашей вежливости".
Я улыбнулся.
Я не раз проходил мимо этого черного, кудрявого чугунного господина с шляпой в руке. И всегда подымал на него глаза.
в 1821 АСП мечтает сбежать в Грецию на войну и в ноябре пишет
...Ужель ни бранный шум, Ни ратные труды, ни ропот гордой славы, Ничто не заглушит моих привычных дум? Я таю, жертва злой отравы: Покой бежит меня; нет власти над собой, И тягостная лень душою овладела... Что ж медлит ужас боевой? Что ж битва первая еще не закипела?...
Что делает брат? я не советую ему идти в статскую службу, к которой он так же неспособен, как и к военной, но у него по крайней мере жопа здоровая, и на седле он все-таки далее уедет, чем на стуле в канцелярии. Мне сдается, что мы без европейской войны не обойдемся. Этот Луи- Филипп у меня как бельмо на глазу. Мы когда-нибудь до него доберемся — тогда Лев Сергеич поедет опять пожинать, как говорит у нас заседатель, лавры и мирты.
(И АСП язвит в конце): И покамест советую ему бить баклуши, занятие приятное и здоровое...
— в начале ноября 1833 из Болдина жене о несколько беспутном брате Льве
Ты рожден быть великим поэтом; будь же этого достоин. В этой фразе вся твоя мораль, всё твое возможное счастие и все вознаграждения. Обстоятельства жизни, счастливые или несчастливые, шелуха. Ты скажешь, что я проповедую с спокойного берега утопающему. Нет! я стою на пустом берегу, вижу в волнах силача и знаю, что он не утонет, есть ли употребит свою силу, и только показываю ему лучший берег, к которому он непременно доплывет, есть ли захочет сам. Плыви, силач. А я обнимаю тебя...
12 ноября, 200 лет назад Жуковский — АСП, в ссылку в Михайловское, ему 24
"Александр Сергеевич, сегодня середа, я еще, вероятно, буду иметь счастливый случай с вами повстречаться у X.", — проговорил я почтительно, но вместо с тем стараясь придать своему голосу равнодушный вид, "что вот, дескать, к каким тузам мы ездим".
Пушкин посмотрел на меня с той особенной, ему одному свойственной улыбкой, в которой как-то странно сочеталась самая язвительная насмешка с безмерным добродушием. "Нет, — отрывисто сказал он мне, — с тех пор как я женат, я в такие дома не езжу".
Меня точно ушатом холодной воды обдало, я сконфузился, пробормотал что-то очень неловкое и стушевался...
С некоторого времени Северо-Американские Штаты обращают на себя в Европе внимание людей наиболее мыслящих. Не политические происшествия тому виною: Америка спокойно совершает свое поприще, доныне безопасная и цветущая, сильная миром, упроченным ей географическим ее положением, гордая своими учреждениями. Но несколько глубоких умов в недавнее время занялись исследованием нравов и постановлений американских, и их наблюдения возбудили снова вопросы, которые полагали давно уже решенными. Уважение к сему новому народу и к его уложению, плоду новейшего просвещения, сильно поколебалось. С изумлением увидели демократию в ее отвратительном цинизме, в ее жестоких предрассудках, в ее нестерпимом тиранстве. Все благородное, бескорыстное, все возвышающее душу человеческую — подавленное неумолимым эгоизмом и страстию к довольству...
Великий день Бородина Мы братской тризной поминая, Твердили: «Шли же племена, Бедой России угрожая; Не вся ль Европа тут была? А чья звезда ее вела!... Но стали ж мы пятою твердой И грудью приняли напор Племен, послушных воле гордой, И равен был неравный спор. И что ж? свой бедственный побег, Кичась, они забыли ныне; Забыли русский штык и снег, Погребший славу их в пустыне. Знакомый пир их манит вновь...
Наш принт в подарок для канала Тридцать Три и Воинов 33-го мотострелкового Берлинского Донского казачьего полка!
В одном рабочем клубе, организовали диспут – «наш» ли Пушкин или «нет». Одни утверждали, что он был дворянином и помещиком, а, следовательно, угнетал крестьян и портил дворовых девок. Другие с пеной у рта доказывали, что он был революционером, дружил с декабристам, бранил царей и живи он сегодня, обязательно примкнул бы к большевиками и товарищу Ленину, который, тоже из дворян. Тут вдруг встает мужичок, протирает запотевшие очки, и говорит: - Товарищи, да о чем мы с вами битый час спорим – революционер ли товарищ Пушкин или нет. Вопрос тут ясен как белый день и другого мнения быть не может. Это же он первым предсказал нашу революцию! - Как так! - зашумели в зале. - Да очень просто, – это же он сто лет назад написал: «Октябрь уж наступил…» Ждал он нашего Октября, товарищи, ждал, и дождался… — из записок Вересаева
с Пушкиным теперь стало понятно он НАШ! но причём 7 ноября и октябрь, не VSE смогут сказать.