Из воспоминаний Константина Ваншенкина: «В мае 1955 года в Центральном доме Советской Армии проходило совещание, посвященное военной теме в литературе. Потом смотрели специальный фильм, потом обедали в тамошнем офицерском ресторане и вышли наконец на площадь Коммуны – Твардовский <Александр, поэт>, Луконин <Михаил, поэт>, Межиров <Александр, поэт> и я, – еще не зная, что предпринять далее. И тут мы с Лукониным разом вспомнили, что сегодня на «Динамо» футбол – играет европейский, кажется венгерский, клуб с «Торпедо», – и предложили поехать. <4 июня 1955 года «Торпедо» играло на стадионе «Динамо» с чехословацкой командой «Руда гвезда» из Братиславы, 5 июля – со швейцарской «Лозанной», 10 июня 1956 года – с «Висмутом» из ГДР> Что тут стало с Твардовским! – так и вижу его, высокого, чуть грузноватого, в сером габардиновом плаще. Он, язвительно усмехаясь, дал нам почувствовать, что попросту не понимает нас, что глубоко шокирован, что ему за нас стыдно. Мы, разумеется, не поехали – не хотели с ним расставаться <Поэтому Ваншенкин и не запомнил, кто с кем играл, может, вообще не «Торпедо»>. Он же продолжал нас презирать. А, собственно, почему? Он уважал не только физическую работу, но и физические развлечения. Он недурно плавал, при каждом удобном случае старался искупаться, а однажды, о чем мне рассказывал Исаковский, умудрился сделать это на официальном загородном приеме. В войну, работая в редакции фронтовой газеты, он, по свидетельству очевидцев, с удовольствием боролся с желающими; а кроме того, знал толк в таких удалых играх, как бабки, городки. Футбол просто миновал его, он не понимал этой игры, не чувствовал и относился к ней, как опасности, подмене ею чего-то важного. Заблуждение многих. А футбол на это не претендует, ему это не нужно. Он сам по себе. Сидели когда-то с Ю. Трифоновым в кафе Дома литераторов и говорили, между прочим, и о футболе. Кто-то сказал: «О чем вы! Как вы можете?..» Мы вежливо объяснили: «Это гораздо интереснее, чем говорить о ваших повестях и пьесах. Вот так…»