Центробанк сделал попытку объяснить мотивы отказа от валютного контроля и вот, что получилось: Обязательства по продаже валютной выручки ничего не дадут, т.к. экспортеры, продав валютную выручку, могут снова вернуться на внутренний валютный рынок, увеличивая спрос на валюту (отток капитала). В итоге на валютный рынок результирующий эффект будет нулевым (возрастет лишь оборот торгов без улучшения чистого сальдо продажи валюты), а издержки компаний от этого только вырастут. Отмена обязательств по продаже валютной выручки с конца 2022 не повлияла на норму продажи этой выручки, оценивая долю продажи от объема валютного экспорта. Нормативы продажи валютной выручки имеют ограниченный эффект, т.к. более важное значение имеют объем экспорта, потребность компаний в валюте, налоговые аспекты и уровень неопределенности в экономике. Если оценивать валютные запасы российских экспортеров, объем валюты, находящиеся за пределами российской финансовой системы, особо не изменился за 1.5 года вне зависимости от наличия или отсутствия нормативов продажи валютной выручки. ЦБ оценивает валютный кэш на счетах в иностранных банках около 1% от объема экспорта (хм, а не ошибся ли ЦБ в расчетах)? Значительная часть валютной выручки в распоряжении российских компаний находится у международных трейдеров, имеющих другую юрисдикцию, поэтому обязательства по продаже валютной выручки никак их не касается и соответственно, никак не насытит внутренний валютный рынок. Также нужно учесть, что около 42% валютной выручки по последним данным ЦБ – является рублевой, т.е помимо снижения самого экспорта еще снижается и валютная часть экспорта, т.е. доступной к продаже валютной выручки не так и много. По поводу запрета вывода средств физлиц за границу (то самое снятие с валютных счетов в российских банках и перевод на валютные счета в иностранные банки) – данная мера не влияет на курс, т.к. не создается новый/дополнительный спрос на валюту, а спрос возникает тогда, когда эта валюта приобретается (рублевые счета переводятся в валютный). С точки зрения курса не имеет значения направление дальнейшего распределения валютных сбережений, т.к. валюта может приобретаться с целью размещения на счетах в российских банках, так и в иностранных, но с точки зрения курса рубля – это эквивалентная операция. Повлиять на спрос можно только через повышение привлекательности рубля, как средства сбережений, в том числе через процентную ставку. Для ЦБ важно повышать привлекательность рублевых сбережений – действовать экономическими методами, а не административными. Валютный контроль действует ограниченное время и менее эффективен в среднесрочной и долгосрочной перспективе. Валютный контроль может приводить к нарушению возможности и способности к выстраиванию новых экономических связей российских компаний. Бизнес все равно найдет брешь (дыру в системе), выстраивая обходные маневры по выводу капитала, а валютный контроль будет лишь способствовать росту издержек бизнеса, но не устранит мотивы в выводе капитала. В свою очередь рост издержек бизнеса будет перекладываться на российскую экономику. Сам по себе отток капитала в 2023 не оказал существенного влияния на курс рубля, т.к. за сопоставимый период он оказался в 8 раз меньше, чем в 2022. Да, влияние есть, но не доминирующее, т.к. слабость рубля обусловлена деградацией торгового баланса и спецификой валютных расчетов. Перегретый внутренний спрос формирует высокий объем импорта, который при слабом экспорте обнуляет чистый приток валюты на внутренний валютный рынок. Именно импорт сейчас главная проблема для курса рубля. Повышение ключевой ставки может несколько охладить импортный потенциал российской экономики. У ЦБ нет «красной границы» для курса рубля, но ЦБ следит за курсом в контексте проинфляционных факторов, хотя не видит в ослаблении рубля рисков для финансовой стабильности. Рост продажи валюты в 10 раз с 14 сентября лишь зеркалирует инвестиции и операции ФНБ и не направлен на изменение чистого баланса на валютном рынке, т.е операция нейтральная.