Про «тихое» ПРЛ Вспышки ярости просты и понятны, как кинуться с крыши в свободный полёт: ничего исправить нельзя, но и бояться уже нечего — контроль потерян, из сорванных кранов хлещет. Лети себе до конца, ори, бей стены, швыряй вещи. Да, потом приходится соскребать себя с асфальта, но какое же облегчение — хотя бы на миг перестать держать стены и больше не притворяться, что всё ок, ничуть не больно и вообще. Но ПРЛ это не только про гнев и импульсы. Сейчас выделяют ещё и «тихий» тип, он же — высокофункциональный. Внешне человек собран, крут и социально адаптирован, но внутри него прячется забитый ребёнок, тоскующий по принятию. В своё время его могли игнорировать вовсе, а могли гиперопекать, но при этом чихать на его эмоциональные потребности — результат одинаковый. Именно этому микрочелику выпало заморозиться во времени и тащить груз прошлого. Взрослый, в котором он обитает, будет слышать эхо травмы, но одёргивать себя: «Нет у меня никакой проблемы, и вообще травма — громкое слово. Вон у людей там ого что, а у меня так, херня из-под коня». Если же высокофункциональные пограничники и признают, что им трудно, то исключительно в формате стендапа. Эмоциональные перепады и кризисы также происходят внутри. Когда красивый и уверенный фасад не выдерживает и падает, как картонная декорация, то пульт управления переходит ребёнку: напуганному, потерянному, пристыженному. Что ещё свойственно высокофункциональному ПРЛ: 🗡 Контрзависимость Когда человек в детстве систематически не находит союзников в родителях, то ему не остаётся других вариантов, кроме как учиться выживать самостоятельно. Чем дальше, тем основательнее он укрепляется во мнении, что может рассчитывать только на себя, и в итоге вырастает в скалу-кремень (но лишь снаружи). Даже самые невыносимые моменты ему проще проживать одному, а забота и помощь кажутся понятиями из чужого языка. В его родном таких нет. Я до сих пор удивляюсь, когда обо мне заботятся, вы чё, это моя работа. 🗡 Эмоциональная «анорексия» Сначала ты переступаешь через сложности с доверием и бегаешь за людьми как жизнерадостный пёсик, виляешь хвостом, поддерживаешь и веселишь, слушаешь и делишься. Но без весомой встречной подпитки так не может продолжаться вечно. Наступает момент, когда ты с непривычным равнодушием понимаешь: «Во мне ничего не осталось». И ещё: «Им не интересно». «Тихий» пограничник не видит смысла ни раскрываться, ни позволять себя узнать. Дружелюбный с виду, он держится в рамках вежливой отстранённости, избегает привязанностей и намеренно лишает себя питательных веществ, содержащихся в человеческой симпатии. «Мне не нужно. Я сам». Если в него летит комплимент, то он молниеносно отбивает его, уверенный, что не достоин ни похвалы, ни тем более любви. В собственных глазах он чужой и неправильный, и лучше к другим не соваться, чтобы не получить лишнее тому подтверждение. 🗡 Пустота Когда на человека сваливается больше, чем может выдержать психика, он может уйти в диссоциацию и даже не понять. Со временем он замечает, что не только боль, но и радость стали ощущаться словно сквозь тридцать слоёв ваты. Увы, эмоции всегда отрезаются целиком, нельзя поставить галочки, чтобы удалить «плохие». Остаётся лишь тоска по ощущению себя живым и чувство неправильности. 🗡 Расщепление Считается, что «тихое» ПРЛ провоцирует неочевидная травма — капли, ежедневно дробящие мозг, пока ощущение безопасности окончательно не потеряется. Тогда личность раскалывается. Чем дальше в лес, тем внушительнее расстояние между полюсами тихопограничной личности. Первый — уравновешенный и рассудительный гигачад, в соло вывозящий жизнь со всеми взрослыми делами. Эта часть взаимодействует с окружающими и решает вопросики. Второй досталась аутоагрессия, социальная тревожность, стыд и горечь, и она тщательно прячется, потому что такое дорогое удовольствие, как проявление слабости, непозволительно. И так до очередного обрушения фасада. #Дизордер