За все годы работы около трети «Проверки» ушло под нож. Вырезанные эпизоды до сих пор отколовшимися камешками рассыпаны по папкам ноутбука, и я даже иногда их открываю, в основном чтобы порадоваться, что они в книгу не вошли. Слишком тяжёлые, плотные, одинаковые, статичные. Таким уместнее оседать в дневнике, однако моё тогдашнее травмированное писательское эго, для которого поломка стала центром тяжести, а проявление в каждой букве — жизненной необходимостью, считало иначе. И всё же когда страниц стало много, а ГГ так и не вылезла из пределы своего первоначального состояния, стало понятно: история увязла в рефлексии. Кто-то считает, что в таких случаях следует накидать героям больше событий и посмотреть, как те выкрутятся, но по моему опыту в большей степени помогает расчехлить Backspace и Delete. Речь не о том, чтобы выпиливать из сюжета своё «я» и облако связанных переживаний и травм. В конце концов, истории выбирают себе проводников, как на хедхантере, с релевантным опытом. Просто чтобы куда-то прийти, этот опыт нужно поставить на рельсы. Всё как в жизни, ничего нового. Один из проверенных способов: пересказать свою историю не через «затем», а через «потому что». Всё, что не ляжет в причинно-следственную канву, лучше вырезать и сохранить как материал на будущее (со временем станет яснее, как распутывать этот клубок). Да, будет жалко, да, в моменте наверняка получилось очень подробно и красиво всё задокументировать. Но для процессинга и построения динамики понадобится больше вводных данных. История — это ведь не только «то, что происходит», но и «то, как герои на это реагируют» (и следовательно, меняются), эдакий баланс стимулов и реакций. А внутренний конфликт — не неприкосновенный музейный экспонат, его смысл буквально в том, чтобы разрешиться к концу. Всё сводится к изменениям внешних и внутренних состояний. Мне пришлось пересмотреть своё отношение к писательству. Перестать выжимать из головы одно и то же разными словами, а унять гордыню и побыть передатчиком между местом, где обитают вообще все истории, и миром. Историям нужны проводники, как рекам — русла. Сначала казалось, что это нечестно и я тут главная, а значит, меня, мой путь и мои страдашки должно быть видно в первую очередь. Но только вот «я» — это не боль. Я — это процесс её обработки. Не состояние. Процесс. Я — сегодня, вчера, восемь лет назад, послезавтра, в 2043-м. Я — не момент застывшего, будто в янтаре, отчаяния, которое просится хоть на бумагу, хоть в объятия малознакомого человека — лишь бы найти утешение. И если «я-процесс» не будет упрямо сворачиваться в неподвижную точку, боясь потерять себя, а подключится к потоку идей, пустит туда свой опыт любой степени болезненности, позволит ему слиться с ландшафтом истории и к моменту заветного «The end» развиться во что-то ещё, всем будет проще. Так и стало. Течение сюжета перестало забиваться громоздкими валунами. Сошла на нет самоцензура. Если я — проводящий канал, то в ней нет смысла. Стало меньше арт-блоков. Если постоянно черпать из одной лишь себя и выворачиваться наизнанку, выгораешь и бросаешь на раз-два. Появилось больше кайфа от творческого процесса. Так происходит со всеми делами, куда привносятся новизна и свобода. Перестало быть одиноко (вкладывать свой опыт миру в уши вообще довольно одинокое занятие). В симбиозе творить проще и веселее. Смотри, слушай, позволяй архетипу пройти через свои руки, глаза и сердце. Ну а личный опыт и переживания посредника — это золотая нить, которая тонко и ненавязчиво, чтобы не получился цыганский люкс, вплетается в узор истории, делая его уникальным. Без неё не обойтись, и история это сама прекрасно понимает. Я знаю, что мои книги всё ещё бывает сложно читать, но по сравнению с тем, что было в начале, это букварь. В глобальном репозитории на самом деле не так много фундаментальных опытов, но вкупе с опытом и ассоциациями творца получается нечто невиданное и прекрасное, способное вдохновлять других творцов даже сквозь века. Как-никак, природа стремится к разнообразию, даже на невидимых уровнях. #ПисательскийПроцесс