Ежедневная медитация делает свое дело. Позавчера у меня получилось отследить и триггер, и грядущий взрыв, поэтому по совету терапевта я приняла экстренную половинку транквилизатора, ту, что всегда хранится у меня на случай, если «накроет». Эффект получился странный.
Триггером стал мой внешний вид. Я проходила мимо зеркала и увидела себя в полный рост. Точно так же я была одета в один из самых страшных дней в моей жизни. Все было точно таким же вплоть до последней мелочи – до длины волос, до кольца на том же самом пальце.
Меня охватил хтонический ужас. Со стороны это выглядело, наверное, забавно: сидит человек за компом без движения, широко открыв глаза и молчит, а если все же говорит, то обрывисто и на два тона ниже (надеюсь, коллегам не казалось, что я хочу намотать их кишки на люстру). Мысли отогнать уже не получалось, но транк делал свое дело – я не испытала порыва немедленно забиться в истерике. Тем не менее, мне все равно нужно было срочно изолироваться.
Туалет, щеколда, вода.
И вот мы снова здесь - на полу, обхватив колени. Тело бьет мелкая дрожь. Ужас и паника. В голове – нарезка кадров того самого дня. От страха хочется плакать и кричать, но под транквилизатором это невозможно. По щекам за все это время скользнули две слезинки, хотя от яркости и насыщенности воспоминаний я бы уже давно выплакала все глаза. Я сжимаю руками виски и продолжаю смотреть этот фильм помимо своей воли, ведь внутренний взгляд не отведешь. Будто издалека слышу голос О.: «Это прошлое, его не нужно бояться. Оно не причинит вам вреда. Это не по-настоящему, это в вашей голове».
Я повторяю фразу «Это не по-настоящему» вслух снова и снова, пока ее смысл не стирается. Да, воспоминания – это просто картинки в голове, но почему же ощущения такие настоящие, совсем как тогда? Перед глазами все плывет, воздуха не хватает, а стены будто сдвигаются. Обнимаю себя, пытаясь успокоить. Поднимаюсь на ноги, смотрю в глаза своему зеркальному двойнику и о боже я и не подозревала, что у меня может быть такая мимика - ни дать ни взять загнанный зверек, смотрящий прямо в дуло наведенного на него ружья. Снова на пол. Тот чертов день все еще болит во мне, и из-за своей уязвимости я вынуждена переживать его до сих пор, хотя прошло больше года.
Больно. Страшно. Дрожь никак не проходит. Если бы можно было все забыть, но единственная опция тут только переждать, пока боль не уйдет сама, потому что на мне ничего не заживает. Каждый порез так и останется открытой раной на моей «эмоциональной коже» и всегда будет кровоточить, стоит его задеть. Он не станет шрамом.
Поэтому я просто сижу и жду, пока это закончится, обнимая себя за плечи, представляя, что это делает кто-то другой, кто-то сильнее меня, но при этом понимает и разделяет мою боль и дует на раны, как в детстве, чтобы не так болело.
Хотя бы просто не так сильно.
#БортовойЖурнал