Однако, в силу того, что «перераспределительная деятельность открывает кратчайший путь к личному обогащению», она никогда не исчезнет. Эта деятельность характерна для всех эпох. Не стоит думать, что сегодня так действуют только «полевые командиры в Сомали и Афганистане» или мафиозные группировки. Подобные случаи поиска богатства встречаются на каждом шагу и в так называемых «развитых экономиках». Так Баумоль относит к этой сфере большую часть современной «юридической деятельности» [в отличие от инженерной]. Напротив, «производительная деятельность» гораздо более сложна, она далеко не всегда приводит к успеху, а даже достигнутые на этом пути производственные результаты часто не конвертируются в личное богатство. Применение методов «производительного подхода к накоплению богатства» требуют больших усилий и «использования знаний». «Предположим, - пишет Баумоль, - вы задались целью вывести продуктивный сорт ячменя, чтобы улучшить рацион питания вашего коровьего стада. Вам придётся приложить огромные усилия, но конечный результат отличается высокой степенью неопределенности. Даже если вы достигните цели, наибольшие выгоды от повышения урожайности могут получить совсем другие люди». Производительная деятельность в целом и внедрение изобретений в частности «не так давно стала рассматриваться одновременно, как доходное и, как почётное занятие». «До самых последних столетий, - продолжает он, - инновационный предприниматель, способный распознать многообещающее изобретение, организовать процесс его доводки, вывести новинку на рынок и обеспечить ее широкое использование, вынужден был действовать в условиях высокой неопределённости, не рассчитывая ни на значительный заработок, ни на широкую известность. Скорее, он мог ожидать, что успешная инновация будет запрещена в ответ на требования консервативных цеховых гильдий или экспроприирована монархом, нуждающихся в средствах ведения войны.... [...] Точно так же в СССР, несмотря на большое количество хорошо образованных инженеров и исследователей, в тех случаях, когда новая технология не обладала очевидной военной или политической ценностью, она имела очень немного шансов на повсеместное использование...». Именно поэтому «в отсутствии социальных стимулов или договоренностей о гарантиях получения выгод теми, кто посвятил себя производительному накоплению, любой рациональный искатель богатства скорее всего выберет перераспределительный путь». Даже при разработке новых технологий основным стимулом, в подавляющем большинстве случаев, было не повышение эффективности, а перспективы получения монопольных прав на их использование. В отличие от Кирцнера Баумоль относит пятый тип предпринимательской деятельности [Шумпетера] к перераспределительному предпринимательству. Для монахов цистерцианцев, которые разработали и применяли в XII веке множество технических решений в самых разных сферах деятельности, их усилия были обусловлены «стремлением сократить потребность в ручном труде и максимизировать время, необходимое для богоугодной деятельности». По мнению Баумоля, «лишь в последние несколько веков произошли изменения, оказавшие отрицательное воздействие на стимулы к перераспределительному накоплению богатства и предложившие относительно сильные побудительные мотивы к его производительному накоплению». Под этими изменениями Баумоль имеет в виду «появление и распространение институтов, предложивших эффективные стимулы для перехода предпринимателей от перераспределительной к производительной деятельности...». Во многом эти институты возникли «в условиях гонки вооружений, которая в свою очередь нуждалась в постоянном дополнительном финансировании… Этот процесс шёл в Европе с ХIII по ХVII век». К их числу следует отнести такие разнородные явления «как великую хартию вольности 1215 года… и [постепенный процесс] вовлечения аристократии в коммерческие предприятия [торговую деятельность], которое приобретает широкое распространение по крайней мере с Эдуарда IV».