Иногда и у Оригена можно найти что-то очень милое и занятное. Так мы узнали, что восемнадцать столетий назад взрослые говорили с малышами так же, как сейчас:
«...мы, когда говорим с двухлетним ребенком, ради ребенка начинаем лепетать. Ведь дети не смогут понять нас, если мы не отложим нашу взрослую важность и в разговоре с детьми не будем приспосабливаться к их языку (διαλέκτῳ). <…> Гляди, как мы, взрослые, в разговоре с малышами даже переделываем слова: хлеб называем так, как они привыкли, питье зовем другим словом — говорим не на языке взрослых, который используем в беседе с другими взрослыми, но как бы как дети, как малыши (λέξει τινὶ παιδικῇ καὶ βρεφώδει). Когда мы говорим детям об одежде, мы и ее называем иначе, как бы придумываем ей детское название. И что же, мы в этот момент впадаем в детство? Кто-нибудь, кто услышит, как мы говорим с детьми, разве скажет, что, мол, этот старик выжил из ума, этот дядька (ἀνήρ) забыл про свою бороду и не помнит, что он уже взрослый?» Orig. Hom. in Jer. XVIII 6
* * *
От свт. Григория Паламы я в свое время так узнал о практиках введения прикорма в Византии :)
«Мне приказывают: “Отдай базилику”. Я отвечаю: “Ни у меня нет права отдать, ни тебе, император, позволено взять. Ты не имеешь никакого права вторгаться в жилище частного человека, а дом Божий, ты считаешь, можно отнять?” Мне возражают, что императору дозволено всё, ему принадлежит вселенная. Я отвечаю: “Не бери на себя непосильной ноши, император, считая, что твое право простирается и на то, что божественно. Не возносись, но если хочешь и дальше править, будь покорен Богу, ибо написано: ‘Божие Богу, а кесарево кесарю’ (Мф. 22:21). Императору принадлежат дворцы, священнослужителю — церкви. У тебя есть право распоряжаться гражданскими постройками, не священными”».
Амвросий Медиоланский, свт. Письмо 76 (20). 19 // Собрание творений. М., 2015. Т. 4. Ч. 2. С. 292-293
Как говорится, если не можешь идти к цели – ползи, если не можешь ползти – лежи в правильном направлении. Канонизация Иоанна Златоуста после смерти – это была попытка лежать в правильном направлении. Это было понимание того, что есть идеал. И даже когда не получилось соответствовать ему, даже если мы оказались недостойны праведника, которого Господь послал, то хотя бы после того, как мы его угробили, мы же и поняли, что он был прав.
А вот пассажи, подобные приведённому ниже, позволяют лучше понять, почему зловещему Юстиниану так не понравился Ориген.
* * *
«Ни из-за самого по себе того, что мы не едим от освященного словом Божиим и молитвой хлеба, мы не теряем никакого блага, ни от того, что едим, — не приобретаем (см. 1 Кор. 8:8). <...> Если же “все входящее в уста идет во чрево, а оттуда выбрасывается в отхожее место” (см. Мф. 10:17), то и освящаемая “словом Божиим и молитвой” (1 Тим. 4:5) пища постольку, поскольку она вещественна, идет во чрево, а оттуда выбрасывается в отхожее место. Постольку же, поскольку над ней совершается молитва, она “по мере веры” (Рим. 12:6) делается полезной и становится причиной обращения мысленного взора к полезному. Но не вещество хлеба, а изреченное над ним слово служит на пользу тому, кто вкушает его не недостойно Господа. Это что касается образного и символического (τυπικοῦ καὶ συμβολικοῦ) Тела».
Origenes. Commentarius in Matthaeum, XI 14 // Origenes. Werke. Bd. 10. S. 57-58
В день памяти св. Юстиниана невольно вспомнилось, с какой неожиданной эмоциональностью пишет о нем фон Бальтазар: страшное имя Юстиниана...
«Вспомним, какова была в то время историческая ситуация. Ориген жил за четыреста лет до того, великие каппадокийцы — Златоуст, Иероним — почти за триста лет, Августин — немногим менее того. Высокая эпоха тринитарных и христологических споров завершилась Эфесским (431) и Халкидонским (451) соборами. Вскоре после того умирает Феодорит; конец века являет более чем очевидные признаки духовного истощения. Около 500 года восходит еще одна звезда, удивительным образом отстраненная от каких-либо исторических реалий: неизвестный, выдающий себя за Дионисия Ареопагита. Затем наступает шестое столетие, где образ официального христианства запечатлен страшным именем: Юстиниан. В конце этой эпохи, в 580 г., рождается Максим».
Всё-так учение о всеединстве для меня выглядит откровенно жутко.
Фон Бальтазар описывает учение Оригена о «мистическом Теле Христа» следующим образом (полагаю, что вполне верно): «Признаком блага является единство. <…> Конкретно, это единство — единство человечества Христа, но основанное на естественном единстве Адама. Действительно, всё творение, включая ангелов, принадлежит Телу Слова»[1].
Действительно, Ориген так прямо и пишет: «Тело Христа есть весь род человеческий, а точнее, пожалуй, совокупность всего творения (totius creaturae universitas), и каждый из нас по отдельности — члены [Его]». «Господь говорит: “Все же вы – братья” (Мф. 23:8). Все, то есть вся совокупность творения (universa creatura), а единственный Господь — один Иисус Христос» [2].
А следствием восприятия всего сущего в «мистическое Тело Христа» становится итоговое восстановление единства всего сущего в Боге в конце времен. Оно описывается вот так:
«Наконец, когда мир стал нуждаться в различии и разнообразии, то материя с полной покорностью предоставила себя Богу, как Господу и Творцу своему, для различных родов и видов вещей, чтобы Он произвел из нее различные формы небесных и земных тел. Когда же вещи начнут стремиться к тому, чтобы всем им составлять одно, как одно Отец и Сын, тогда понятно, уже не будет разнообразия там, где все составляют одно» [3].
* * *
Мне такая картина пакибытия — с полным устранением множественности, со сведением всего сущего в одно тело, с тотальной реинтеграцией всего в Божественном бытии — кажется откровенно пугающей. Св. Григорий Нисский пишет, что красота и гармония составлены из чередования и сочетания различного — где и быть красоте в этом всеедином единстве?
___
[1] Balthasar H. U., von. Origen: Spirit and Fire: A Thematic Anthology of His Writings. Wash., 1984. Р. 280 [2] Origenes. Homilia in Psalmum 36, II 1 // SC. 411. P. 96; в греческой версии комментария этот пассаж отсутствует. Origenes. Commentarius in Epistulam ad Romanos IX 56 // PG. 14. Col. 1257 [3] Ориген. О началах, III 6.4 // Творения Оригена, учителя Александрийского. Казань, 1899. Т. 1. С. 295-296
«В чем же состоит суть того несказанного и божественного наслаждения, которое разлил по своим назиданиям великий Давид и благодаря которому его уроки так легко усваиваются человеческой душой? По-видимому, всякий тотчас назовет причину, по которой мы с удовольствием занимаемся псалмопением и всем подобным: благозвучный переход речи в напев повинен в том, что такие занятия доставляют нам радость. Что же, можно ответить и так, – и все–таки я скажу: даже если такой ответ верен, им нельзя удовольствоваться без дальнейшего рассмотрения вопроса. Мне кажется, что философия, проявляющая себя в мелодии, есть более глубокая тайна, нежели об этом думает толпа.
К чему я клоню? А вот какое рассуждение о нашей природе довелось мне слышать от одного мудреца: человек есть некий микрокосм, заключающий в себе все, что можно найти в макрокосме. Между тем, порядок мироздания есть некая музыкальная гармония, в великом многообразии своих проявлений подчиненная некоторому строю и ритму, приведенная в согласие сама с собой, себе самой созвучная и никогда не выходящая из этой созвучности, нимало не нарушаемой многообразными различиями между отдельными частями мироздания. Ведь когда музыкант трогает струны плектром, он извлекает мелодию именно из разнообразия звуков, и притом, если бы все струны издавали один и тот же звук, мелодия вообще не могла бы родиться. Совершенно таким же образом пестрое смешение вещей в мировом целом, повинуясь некоему стройному и ненарушимому ладу и само с собой согласуясь через соподчинение частей, творит вселенскую мелодию. Эта мелодия внятна для ума, ничем не развлекаемого, но поднявшегося над чувственными ощущениями и слушающего напев небес. Как мне представляется, таким слушателем был и великий Давид, когда он, наблюдая разумную стройность движения небес, расслышал, как эти небеса повествуют о славе Бога, своего устроителя. Поистине из мирового созвучия рождается гимн непостижимой и неизреченной славе Божьей: этот гимн – согласованность мироздания с самим собой, слагающаяся из противоположностей.
Действительно покой и движение являются противоположностями, а между тем они смешаны в природе сущего. Более того, в самых началах покоя и движения можно видеть непостижимое слияние противоположностей, так что в движении проглядывает покой, а в неподвижности – безостановочное движение. Так, все небесные тела непрестанно движутся, или вращаясь вместе со сферой неподвижных звезд, или увлекаясь движениями планет в противоположном направлении; однако их равномерное, строго последовательное движение пребывает постоянным и неизменным… Итак, сочетание движения и покоя, осуществляющее себя в стройной и нерушимой упорядоченности, есть некая музыкальная гармония, из которой рождается многосложное и непостижимое славословие той Силе, которая все это поддерживает. Расслышавши, как мне представляется, это славословие, Давид сказал в одном из псалмов, что Бога хвалят “силы небесные”, и сияние звезд, и солнце, и луна, и небеса небес, и воды».
Памятники византийской литературы IV-IX веков. М., 1968. С. 85-86
...Эллинство состоит в том, что у нас одна кровь, один язык, общие святилища богов и жертвоприношения, а также одинаковые обычаи и образ жизни...
* * *
Продолжаю восторженно изобретать для самого себя велосипед. Какая у Геродота замечательная формулировка того, что, собственно, делает людей одним народом!
К вопросу о том, принесло ли христианство в мир что-то новое и благое (уже чувствую, что в комментариях наверняка скажут, что нет, ничего не принесло). Для большинства процитированных ниже святоотеческих суждений можно найти прецеденты и ранее -- но, конечно, только Новый Завет делал их универсальной нормой, а не причудой отдельного мыслителя.
* * *
1. Аристотель: «Так, домашние животные по своей природе стоят выше, чем дикие, и для всех домашних животных предпочтительнее находиться в подчинении у человека: так они приобщаются к своему благу (σωτηρίας). Так же и мужчина по отношению к женщине: первый по своей природе выше, вторая — ниже, и вот первый властвует, вторая находится в подчинении. Тот же самый принцип неминуемо должен господствовать и во всем человечестве. Все те, кто в такой сильной степени отличается от других людей, в какой душа отличается от тела, а человек от животного (это бывает со всеми, чья деятельность заключается в применении физических сил, и это наилучшее, что они могут дать), те люди по своей природе — рабы; для них, как и для вышеуказанных существ, лучший удел — быть в подчинении у такой власти. Ведь раб по природе — тот, кто может принадлежать другому (потому он и принадлежит другому) и кто причастен к рассудку в такой мере, что способен понимать его приказания, но сам рассудком не обладает. Что же касается остальных живых существ, то они не способны к пониманию приказаний рассудка, но повинуются движениям чувств. Впрочем, польза, доставляемая домашними животными мало чем отличается от пользы, доставляемой рабами: и те и другие своими физическими силами оказывают помощь в удовлетворении наших насущных потребностей. <…> Очевидно, во всяком случае, что одни люди по природе свободны, другие – рабы, и этим последним быть рабами и полезно, и справедливо» [1].
2. Свт. Василий Великий / свт. Григорий Нисский: «Жена наравне с мужем имеет честь быть сотворенной по образу Божиему. Природа того и другого равночестна, равны их добродетели, равны награды, одинаково и возмездие. Пусть (женщина) не говорит: “Я бессильна”. Бессилие ведь присуще плоти, а сила – в душе. Поскольку образ Божий, конечно, почитается в них одинаково, пусть будут равночестными и добродетели их обоих и проявление благих дел. Нет никакого оправдания тому, кто ссылается на телесную слабость. Но разве тело такое уж слабое? Напротив, при сострадании оно проявляет выносливость в лишениях, бодрость в бессоннице. Как может мужская природа состязаться с женской, проводящей жизнь в лишениях? Как может мужчина подражать выносливости женщины во время поста, ее упорству в молитве, обилию ее слез, прилежанию в добрых делах?» [2]
3. Свт. Григорий Нисский: «Не природою, но властолюбием разделен род человеческий на рабов и господ. Ибо Домоправитель вселенной узаконил одному бессловесному естеству быть в рабстве у человека, как говорит Пророк: “Все положил под ноги его: овец и волов всех, и также полевых зверей, птиц небесных и рыб морских, все, преходящее морскими стезями” (Пс 8:7-9). Их называет Пророк и служебными, так как сказано в другом месте пророчества: “Дающему скоту пищу их и злак на службу человекам” (Пс.146:8–9). Человека же украсил Бог даром свободы, так что порабощенный тебе обычаем и законом по достоинству естества имеет равенство с тобою (ὥστε τὸ ἴσον ἔχει σοὶ τῷ τῆς φύσεως ἀξιώματι ὁ ὑπεζευγμένος συνηθείᾳ καὶ νόμῳ). Не от тебя получил он бытие, не тобою живет, не от тебя заимствует телесные и душевные силы» [3].
____
[1] Arist. Polit. 1254b-1255a [2] Василий Великий (Григорий Нисский), свт. О сотворении человека, I 18 // Творения. Т. 1. С. 303. [3] Григорий Нисский, свт. Беседы о молитве Господней // Творения святого Григория Нисского. М., 1861. Ч. 1. С. 465-466 [Gregorius Nyssenus. De Oratione Dominica // GNO. Vol. 7. Ps. 2. P. 71].
Свт. Иоанн Златоуст: «Но разве Церковь в стенах? Церковь – во множестве верующих» (Творения святого отца нашего Иоанна Златоуста в русском переводе. СПб., 1896. Т. 3. Кн. 2. С. 445).
Фукидид: «Полис — это люди, а не стены и не порожние корабли» (Thyc. Hist. VII 77).
Итак, ясно, что только те [виды] государственного устройства (πολιτεῖαι), которые имеют в виду общую пользу, являются, согласно со строгой справедливостью, правильными; имеющие же в виду интересы только тех, кто находится у власти, -- все ошибочны и представляют собой уклонение от [соответствующих] правильных [видов] государственного устройства, поскольку они деспотичны, а полис есть сообщество свободных людей.
Бертран Расселл, «История западной философии» (1945):
«Христианство популяризировало важный взгляд, уже подразумевавшийся в учении стоиков, но чуждый общему духу античности: я имею в виду взгляд, согласно которому долг человека перед Богом является более настоятельным, чем его долг перед государством. Этот взгляд был известен в более ранние времена: он высказывается, например, в “Антигоне” Софокла. Но до стоиков мало кто придерживался такого взгляда. Взгляд, что “мы должны слушаться скорее Бога, чем Человека”, как говорили Сократ и апостолы, пережил переход в веру Константина, потому что ранние христианские императоры были арианами или склонялись к арианизму. Когда же императоры стали ортодоксальными, этот взгляд канул в вечность. В Византийской империи он оставался в латентном состоянии, так же обстояло дело позднее и в Российской империи, которая заимствовала свое христианство из Константинополя. Вот почему в современной России не считают, что нам следует повиноваться в первую очередь диалектическому материализму, а не Сталину (the modern Russian does not think that we ought to obey dialectical materialism rather than Stalin). Но на Западе, где католические императоры были почти немедленно замещены (за исключением части Галлии) еретическими варварами-завоевателями, превосходство религиозного долга перед политическим сохранилось и в некоторой степени продолжает сохраняться в настоящее время»[1].
* * *
Свт. Николай Мистик, патр. Константинопольский: «Царская власть — великая вещь; царям надлежит повиноваться и не противоречить их указам, но только тем, в которых проявляется царское достоинство. Приказывает нам император поступать справедливо? Это истинно царский указ, ему нельзя противоречить. Повелевает вооружиться против врага? Угодно ему, чтобы мы сделали что-то для общественной пользы? Со всем возможным усердием нужно почтить его волю. Скажет сделать что-то еще для благосостояния и чести властей и подданных? Спешно следует исполнить приказанное. Все это повеления, [достойные] царя, и наш слух нужно — более того, решительно необходимо — иметь готовым, чтобы выслушать такой указ. Но если он, напротив, прикажет — таковы лукавые наущения диавола — совершить нечестие против Бога? Это недостойно царя, так что повиноваться такому указу не только не следует, но и напротив, как нечестивый приказ нечестивого человека его следует счесть за сор (παρὰ φαῦλον ποιητέον). Повелит оклеветать или коварно убить кого-то, разрушить чужой брак, несправедливо отнять чужое имущество? Это дело не царской власти, а разбойника, клеветника, прелюбодея и вора. И всякий, кто любит Бога и чтит Божество и данное Им земное царство, не станет повиноваться этим скверным повелениям, но предпочтет скорее душу свою положить, чем служить тому, кто отдает такие приказания»[2].
* * *
А можно ещё вспомнить свв. Арсения Авториана, Максима Исповедника, Иоанна Дамаскина, Феодора Студита и т. д. и т. п.
Но главное, конечно, это знакомый до боли ход: вот, византийцы были цезарепаписты, и потому у этих русских до сих пор Сталин. «Одно лишь тысячелетнее рабство создало мистику русской души. <...> Истоки этой христианской кротости, этой византийской аскетической чистоты те же, что и истоки ленинской страсти, нетерпимости, фанатической веры — они в тысячелетней крепостной несвободе» [3].
____
[1] Рассел Б. История западной философии. М., 2021. Т. 1. С 14-15 [2] Nicholas I, Patriarch of Constantinople. Letters, 32. Wash., 1973. P. 323 [3] Гроссман В. С. Все течет // Собрание сочинений в 4-х тт. Т. 4: Повесть, рассказы, очерки. М., 1988. С. 355–356
💡Помните нашу викторину? Здесь мы раскроем информацию о предстоящем событии
«Белая роза» – так несколько немецких студентов подписывали свои листовки, в которых открыто выступали против Гитлера. Это была не подготовленная антивоенная группа или политическая партия, а круг друзей-христиан, которые осмысляли свою жизнь как служение Правде.
Именно о них рассказывает выставка «Белая роза: лица дружбы», которая пройдет с 26 ноября по 12 декабря в фойе Главного здания ПСТГУ 🌹
Членам «Белой розы» удалось написать шесть воззваний, размножить и распространить их в разных городах. В итоге пятеро студентов в возрасте от 21 до 25 лет и их преподаватель были арестованы и приговорены к смертной казни.
Особое место в этой группе занимает Александр Шморель, православный немец, в 2012 году причисленный к лику святых Русской Православной Церкви Заграницей за проповедь покаяния и исповедание православной веры.
Как вышло, что обыкновенные студенты решились пойти на огромный риск, а потом и пожертвовать своей жизнью? Что толкнуло их? Мы будем пытаться ответить на все эти вопросы
📸 Приглашаем всех на открытие выставки, которое состоится 26 ноября в 19.00 в фойе главного здания ПСТГУ по адресу Лихов пер.6 с.1
🎙 Сегодня в 20.00 часов программа «Светлый вечер» на Радио ВЕРА будет посвящена именно «Белой розе». В программе участвуют куратор выставки Дмитрий Лебедев (аспирант ПСТГУ и переводчик) и Андрей Кострюков (профессор ПСТГУ)
Чем хорошо знать церковную историю и агиографию? В какой-то момент богослужение, которое могло раньше казаться местами скучноватым, неожиданно оживает и превращается из просто нагромождения текстов в перекличку знакомых тебе голосов. То же относится и к храмовому пространству в целом с его иконами, фресками и т. д.
Вот этот гимн внёс в состав Литургии св. Юстиниан. Вот здесь на стене св. Кирилл, а вот там св. Лев — Лев почитал Кирилла и вписывал целые абзацы из его писем в свои послания. А вот митрополиты Фотий и Киприан — а с ними и вся сложная история византийского наследия на Московской Руси. Эти стихиры написали люди, которым на лице выжгли оскорбления за то, что они почитали иконы. Этот канон принадлежит Иоанну Дамаскину, который по утрам шел пешком из своего монастыря в Иерусалим, чтобы служить Литургию у Гроба Господня. Об этом говорил св. Николай Кавасила, здесь можно вспомнить Ареопагита... «Здесь все мое, и мы отсюда родом — и васильки, и я, и тополя».
И в храм ты уже приходишь не просто так, а к ним — к Кириллу, Льву, Николаю, Флавию Петру Савватию, Киприану... И ко Христу, конечно, в Котором вы все собраны вместе.
1. «Божиим изволением и умолением всего освященного собору и от всего царского синьклиту и всего воиньства, и от всенароднаго множества всех чинов и всех православных христиан избран бысть на Московское государьство царем и государем благоверный и благородный, Богом избранный и Богом помазанный великий государь Михаил Федоровичь, братаничь блаженнаго великого царя государя Феодора Ивановича всея Русии в лето 7120-го (1612 г.)» [1].
2. «Под законностью, любезный Фома, я подразумеваю то, что никто из граждан не должен присваивать себе власть самовольно, вопреки воле остальных или без их ведома, употребляя насилие или лживое коварство, убеждением склоняя на свою сторону легковерных или заранее запугивая [сограждан]. Все это методы тирана, противные гражданскому закону. [Будущий император] должен принимать власть от граждан, преподносящих ему ее и как бы возлагающих ее на на него. Он должен считать ее бременем и общественным служением (λειτουργίαν), за которое ему придется дать ответ перед судом Божиим, а возможно, и перед людьми, принимать власть ради блага людей, и жить более для них, чем для себя» [2].
[1] Сказание Авраамия Палицына. М.; Л., 1955. С. 232-233 [2] Menae patricii cum Thoma referendario de scientia politica dialogus / Ed. C. M. Mazzucchi. Milan, 1982. P. 24-25
